Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый

В наброске тезисов к этому конгрессу он подчеркивал «обязательность для сознательного коммунистического пролетариата всех стран относиться с особенной осторожностью и с особым вниманием к пережиткам национальных чувств в наиболее долго угнетавшихся странах и народностях» и указывал на необходимость крепить международную солидарность[280]. Он подчеркивал при этом, что «нельзя ограничиваться в настоящее время голым признанием или провозглашением сближения трудящихся разных наций, а необходимо вести политику осуществления самого тесного союза всех национально- и колониально-освободительных движений с Советской Россией…»[281].

В самой последней статье, датированной 2 марта 1923 года, Ленин пророчески указал на будущие победы революции именно в тех регионах, где колониальный гнет был и продолжал оставаться наиболее сильным:

«Восток пришел окончательно в революционное движение… Исход борьбы зависит, в конечном счете, от того, что Россия, Индия, Китай и т.п. составляют гигантское большинство населения. А именно это большинство населения и втягивается с необычайной быстротой в последние годы в борьбу за свое освобождение, так что в этом смысле не может быть ни тени сомнения в том, каково будет окончательное решение мировой борьбы. В этом смысле окончательная победа социализма вполне и безусловно обеспечена»[282].

Витторио Страда.

ЛЕНИН И ТРОЦКИЙ

[283]

Ленин и Троцкий с глубоким проникновением сопоставляются Луначарским в его книге воспоминаний о людях и событиях[284], отличающейся, помимо изящества стиля, еще и тем достоинством, что автор подходит к этим двум великим революционерам с одной меркой и в равной степени восхищается ими обоими. Представляется, что некоторые наблюдения Луначарского могут послужить прекрасной основой для сравнения, которое, хотя и носит прежде всего идейно-политический характер, не игнорирует и психологический аспект.

В образе Ленина выделяются две черты, заслуживающие особого внимания. Луначарский пишет о нем: «Доминирующей чертой его характера, тем, что составляло половину его облика, – была воля, крайне определенная, крайне напряженная воля, умевшая сосредоточиться на ближайшей задаче, но никогда не выходившая за круг, начертанный сильным умом, которая всякую частную задачу устанавливала как звено в огромной мировой политической цепи»[285]. Другая черта синтезирована Луначарским так: «Ленин имеет в себе черты гениального оппортунизма, то есть такого оппортунизма, который считается с особым моментом и умеет использовать его в целях общей, всегда революционной линии»[286]

.

В противоположность «оппортунизму» Ленина характеристика Луначарским Троцкого совершенно иная; на ней мы и остановимся более подробно. Он пишет:

«Мне кажется, что Троцкий несравненно более ортодоксален, чем Ленин, хотя многим это покажется странным; политический путь Троцкого как будто несколько извилист, он не был ни меньшевиком, ни большевиком, искал средних путей, потом влил свой ручей в большевистскую реку, а между тем, на деле, Троцкий всегда руководствовался, можно сказать, буквою революционного марксизма. Ленин чувствует себя творцом и хозяином в области политической мысли и очень часто давал совершенно новые лозунги, которые нас всех ошарашивали, которые казались нам дикостью и которые потом давали богатейшие результаты. Троцкий такой смелостью мысли не отличается: он берет революционный марксизм, делает из него все выводы, применительные к данной ситуации»[287].