Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск второй

Вряд ли можно вообразить себе больший контраст. Из единодушно констатируемой тенденции к монополизации одни авторы выводят возможность организации и, следовательно, стабилизации, в то время как другие считают, что монополизация является причиной застоя, более того, упадка и кризиса. Причем насколько противоположными выступают теоретические выводы, настолько же несовместимыми являются и политические выводы, которые делались на этой основе в рядах II и III Интернационалов.

Для более точной постановки проблемы определения стадий капиталистического развития необходимо теперь рассмотреть методологические вопросы, связанные с этими различиями. Стержнем, вокруг которого вращаются все размышления на эту тему, является тезис о том, что концентрация и централизация ведут к структурным изменениям в развитии капитализма. Маркс в «Капитале» рассматривает этот процесс в связи со всеобщим законом капиталистического накопления

и вовсе не выводит из него заключений, столь решительных, как те, что будут сделаны позже в теориях монополистического, или организованного, капитализма. Концентрация средств производства и рабочей силы для Маркса есть не что иное, как накопление капитала, рассматриваемое со стороны расширения условий производства, тогда как централизация означает приведение под единое «командование» отдельных и вплоть до этого момента самостоятельных капиталов либо их объединение, препятствием к которому, впрочем, служит их постоянное «взаимное отталкивание»[515].

Конкуренция при этом отнюдь не устраняется, как предположат позже, поскольку «капитал существует и может существовать лишь в виде множества капиталов и его самоопределение проявляется поэтому в виде взаимного воздействия капиталов друг на друга» и поскольку «по своему понятию конкуренция

есть не что иное, как внутренняя природа капитала»[516]

. Кроме того, в конкуренции отдельные капиталы – «множество капиталов» – соотносятся друг с другом, вступают – при посредстве рынка – в отношения взаимного обмена и реализуют тем самым имманентные капиталу законы движения. Это положение сформулировано Марксом следующим образом: во-первых, существуют «имманентные законы капиталистического производства»; во-вторых, они «проявляются во внешнем движении капиталов»; в-третьих, они «действуют как принудительные законы конкуренции»; наконец, в-четвертых, они, таким образом, «достигают сознания отдельного капиталиста в виде движущих мотивов (курсив принадлежит Э. Альтфатеру. – Ред

.) его деятельности»[517].

Поэтому сфера конкуренции выполняет конституирующую роль для существования и развития капитала, а это означает также, что каждый отдельный капитал является частью совокупного капитала[518]. В этом смысле процесс концентрации и централизации, в сущности, есть результат предпринимаемых отдельными капиталами попыток избежать ограничительных условий, сводящих их существование к роли части совокупного капитала. Такого рода импульсы, выражающиеся, например, в погоне за максимальной прибылью, в стремлении максимально повысить цены изделий и максимально понизить зарплату, присущи каждому капиталу. В какой степени оно может быть удовлетворено, зависит от того, какими возможностями отдельные капиталы обладают, чтобы ускользнуть от действия уравнительных тенденций конкуренции, то есть той сферы, в которой отдельные капиталы воздействуют друг на друга.

В главе «Препятствия к уравниванию нормы прибыли и их преодоление» Гильфердинг отмечает, что стремление каждого отдельного капиталиста к достижению максимальной прибыли влечет за собой следующего типа последствия: