Мастер дверей

Верочка увидела его и, просунув руки между завитками балконной решетки, захлопала в ладоши.

– А у меня сестренка родилась! – крикнула она звонко.

– Да? – Коля остановился. – И как назвали?

– Еще никак! Мама хочет Полиной. А папа хочет Алиной.

Коля задумался.

– А ты как хочешь?

Верочка удивилась. Похоже, ее раньше никто об этом не спрашивал.

– А я – Ирой! – наконец заявила она.

– Ира – лучше! – уверенно сказал Коля. – Иди скажи своим.

Верочка взвизгнула от радости и умчалась в комнату. Внизу открылось окно, и Мишкина голова появилась в проеме.

– О, привет, Колян! Давай к нам, эти ушли!

– Кто ушел? – не понял Коля.

– Миша, обедать! – послышался из глубины квартиры женский голос.

– Иду, мам! – через плечо крикнул Мишка. Потом свесился из окна и зашептал громко: – Кто-кто, орланы! Дуй сюда!

– Да не, я через дверь! – застеснялся Коля и прибавил шагу, чтобы быстрее завернуть за угол и добраться до подъезда.

«Зачем к ним приходили орланы? – недоумевал он. – У Красновых в семье техно тоже… нету».

На площади, куда вышел Коля, стояло несколько грузовиков, доверху набитых телевизорами или тем, что от них осталось. Подойдя ближе, Коля смог разглядеть и другие вещи – магнитофоны, проигрыватели, радиоприемники, пылесосы, даже утюги. На земле, возле колеса одной из машин, валялся растоптанный фен. Посреди площади, на большом фанерном щите для объявлений, красовался плакат с огромной, сделанной от руки надписью: «Всем сдать электроприборы и бытовую технику!» У грузовиков возились орланы, утрамбовывая вещи и ворча, что им приходится этим заниматься. Коля встал как вкопанный. Утром он был в школе, а потом сразу помчался на пристань и не знал, что на острове творится такое. А ведь люди живут как жили, будто ничего не происходит. Вон, Каравановы, – в этом же доме, а тихо у них и спокойно. Впрочем, в семье двое маленьких детей, родителям некогда волноваться из-за телевизора. А фотоаппарат не электроприбор.

Но тут из подъезда вышел Верочкин отец. В руках он нес… увеличитель для фотографий и красный фонарь. Ни слова не говоря, прошел мимо Коли, мимо орланов к относительно не заполненному грузовику и сам впихнул в кузов свои рабочие инструменты. А потом так же молча исчез в подъезде.

Коля так и стоял бы, наверное, словно прирос к месту, если бы из дверей не выпрыгнул Мишка и не хлопнул его по плечу.

– Ты чего застрял? Я его жду-жду, и мама беспокоится, пошли!

– Моя… тоже беспокоится, наверное, – машинально переставляя ноги, промямлил Коля.

– Все равно мы тебя не отпустим, пока не пообедаешь! – заявил Мишка. – Двигай!

…За обедом Коле все время казалось, что все вещи в Мишкиной квартире стоят не на своих местах. Он был в гостях у друга много раз, но обычно не слишком обращал внимание на обстановку – мальчишки возились с велосипедом или с усилителем для проигрывателя. А иногда играли в шашки или, как маленькие, смотрели диафильмы. И не только про войну, но и про зверей. И даже сказки.

– Фильмоскоп забрали, – хмуро сказал Мишка, будто услышав Колины мысли.

– Как забрали? Зачем они прямо сюда приходили? – вскинулся Коля.

– А вот так. Кто мало сдал, к тому домой приходили. А что у нас? Приемник да магнитофонная приставка. А утюг мама спрятала! – с гордостью сказал он. – А про фильмоскоп я забыл!

Коля смотрел в тарелку и думал: «Как же это? Как такое может происходить?» И боялся представить, что сейчас творится у него дома. Надо было срочно нестись домой, а не хлебать у Мишки суп!

– Михан, сколько времени? Мне пора, спасибо за обед, теть Люсь!

Мишкина мама выглянула из комнаты, кивнула и ушла обратно.

– Мама очень расстроилась, – зашептал Мишка. – Из-за этого фильмоскопа – даже больше, чем я! «Забирают у ребенка», – сказала, как будто мы с тобой дети! Нам уже тринадцать!

– Сколько времени? – повторил Коля.

Ему хотелось утешить Мишку и тетю Люсю, но он не знал как.

– А не знаю, часов нет.

– А где же ваши… – начал Коля, бросив взгляд на стену, где всегда висели красивые круглые часы с римскими цифрами. Теперь на этом месте торчал только гвоздь.

– Нету часов, видишь! – развел руками Мишка. – Разбились.

– Я же слышу, как они тикают! – сказал Коля, сам не понимая, как могут тикать часы, которых явно нет на стене.

Мишка взглянул на него исподлобья:

– Не можешь ты слышать!

– Да как не могу!

Коля встал с табуретки, вышел в коридор, потом – в комнату и уверенно подошел к кровати, на которой высилась гора подушек. Он сам не понимал, что на него нашло. Мишкина мать удивленно оторвалась от шитья – она пришивала оборванные орланами петли на занавеске, – а Коля ткнул пальцем в эту гору:

– Часы здесь.

– Я ничего не слышу, Коля! – искренне удивилась тетя Люся.

– Можно? – вместо ответа спросил он.

– Да подожди ты! – воскликнул Мишка, появившийся на пороге.

Сам подбежал к кровати и скинул несколько верхних подушек.

Часы были там. Но тикали они негромко.

– Миша! Когда ты успел? – радостно удивилась мать.

Мишка схватил часы.