Материалы биографии

В начале 1966 года Эдик переезжает ко мне в однокомнатную квартиру у метро «Аэропорт». В этот период происходит знаменательное для творчества и биографии Штейнберга знакомство с чешским искусствоведом Индрихом Халупецким и большой группой его коллег, впервые обративших серьезное внимание на русскую школу «подпольных» художников. Между Эдиком и Халупецким завязывается переписка. Письма чешского критика для его московского адресата в ситуации социальной депрессии являлись не только голосом надежды, но и стимулом к творчеству.

В 1967 году, начав сотрудничать с журналом «Знание – сила», Эдик вступает в Горком графиков. Это дает ему возможность быть застрахованным от очередного обвинения в тунеядстве. В том же году вместе с Оскаром Рабиным, в составе двенадцати художников, он принимает участие в выставке в клубе «Дружба» на шоссе Энтузиастов. Выставка художников «подполья» стала сенсацией, она просуществовала два часа и была закрыта на глазах у тысячной толпы.

Работы участников выставки вызвали интерес у иностранных дипломатов и журналистов, аккредитованных в Москве. Таким образом были куплены несколько программных холстов и у Эдика, разумеется, за малые деньги. Однако этот материально соблазнительный по тем временам, но губительный для творчества период в биографии Штейнберга продлился не более года. Художник почувствовал унизительность подобных отношений и прервал завязавшиеся контакты, довольствуясь лишь редкими, случайными продажами.

Осенью 1968 года у него появляется спасительная возможность попробовать свои силы в качестве художника кукольного театра. Оформив четыре спектакля, болезненно разрываясь между театром и живописью, он оставляет и театр.

В конце 60-х годов просыпается осознанный интерес Штейнберга к русской религиозной философии – трудам В. Соловьева, С. Булгакова, Н. Бердяева, П. Флоренского… Он принимает крещение и почти полностью порывает с теми, с кем плотно общался в предыдущее десятилетие. В это же время завязывается его дружба с религиозным философом Евгением Шифферсом, который расшифровывает Штейнбергу архетипические формулы его образной системы. В 1973 году Шифферс пишет статью «Идеографический язык Эдуарда Штейнберга». Через книгу Бердяева «Новое средневековье» художник вступает в творческий диалог с Казимиром Малевичем. Малевичу, художнику «ночи», он противопоставляет себя, художника «дня».

В начале 1970-х годов, во время первой волны еврейской эмиграции, у Эдика, как и у его друзей, появляется возможность разрешить свою безысходную ситуацию отъездом. Тяжело переболев этой повальной болезнью, он, тем не менее, принимает твердое решение остаться. В напряженный период обострившейся социальной депрессии через искусствоведа Василия Ракитина он сближается с Виктором Пивоваровым и Ильей Кабаковым. Новые друзья Штейнберга были членами Союза художников, известными иллюстраторами детских книг, обладателями мастерских. Но вопреки столь несхожему социальному статусу трех художников объединили интерес к метафизическим проблемам и программная ориентация на некоммерческий подход к искусству. Халупецкий, впервые после чешских событий вновь посетивший Москву весной 1972 года, дал этому дружескому объединению название «Сретенский бульвар», включив в него также Владимира Янкилевского и Эрика Булатова, старых друзей Ильи Кабакова.

Летом 1972 года неподалеку от мест, где ранее находились большие поселения старообрядцев, в глухой деревне Горьковской области на реке Ветлуге, Штейнберг приобретает дом. Отныне каждое лето мы проводим в деревне среди людей, которые со временем становятся частью нашей жизни, а впоследствии обретают бытие в творчестве Штейнберга.

Под Новый 1973 год мы в результате обмена переезжаем в двухкомнатную квартиру старого пятиэтажного дома, расположенного в самом центре Москвы, на Пушкинской улице.

В 1973 году Эдик очень остро переживает высылку А. И. Солженицына, подписывает открытое письмо в его защиту. В 1975 году Штейнберг примет участие в первой, после «бульдозерной», выставке в павильоне «Пчеловодство» ВДНХ, которая, видимо, была разрешена властями для того, чтобы спровоцировать публичное негодование зрителей в адрес художников-бунтарей. Вслед за выставкой покатилась волна разгромных газетных и журнальных статей.

Западная пресса группу «подпольных» художников 1960-х годов назовет «нонконформистами». В середине 1970-х годов, уже в эмиграции, коллекционер произведений «нонконформного» искусства Глезер организует ряд выставок в странах Западной Европы, в том числе на Венецианской биеннале 1977 года. Здесь будут экспонированы и работы Эдика Штейнберга.

В 1976 г., канун Рождественского сочельника 1976 года, в возрасте 62 лет, умирает мать Эдика, Валентина Георгиевна. Художник тяжело переносит эту утрату. Целая серия работ этого года продиктована ее смертью.