Матрешка

Так вот, в ту ночь она была совсем иной, чем знал ее прежде. Впервые раскованной: перехватила инициативу, проявив изобретательность и продемонстрировав ухватки и приемы, мне неведомые, несмотря на возраст, многобрачие и дюжину женщин, с которыми имел дело. Чего ханжить: мне было очень хорошо, но наутро мой рассудок уже рыскал в поисках объяснений. Либо бабы изначально опытнее мужиков - либо...

С той ночи и началась моя ревность и сосредоточилась на ее брате: если она крутит на стороне, то с ним. С кем еще? Тут я и понял вдруг, что их физическое несходство и разные фамилии могли быть, а могли и не быть следствием того, что у них одна мать, но разные отцы. А что если они вовсе не брат и сестра? Литературные прецеденты сыпались как из рога изобилия начиная с притворившихся в Египте братом и сестрой Аврама и Сары и далее. Подозревал в них давних любовников, которые возобновили отношения после нескольких лет разлуки. Мне казалось, что их тела знают друг друга, и никуда было не деться от этого преследующего меня кошмара.

Я готов был простить ей прошлое, но не настоящее. Но и для того, чтобы простить прошлое, надо знать его. Нельзя простить, незнамо за что.

Может, Лена и покончила с прошлым, пойдя за меня замуж, но появился лжебрат и тянет ее обратно, по любви или шантажируя - не все ль равно! В любом случае, он превосходил меня в своем знании Лены: в отличие от него, я не был допущен в ее прошлое, а то как раз и составляло ее тайну. Точнее, их совместную тайну! Вот что меня сводило с ума.

Подозрительным казалось теперь и то, что я так редко сталкиваюсь с Володей - Лена предпочитала с ним встречаться tete-a-tete либо на прогулках с Танюшей. Да и дыру в нашем бюджете чем еще объяснить как не денежными подачками мнимому брату. Альфонс! Жиголо! Натурально, я не мог высказать свои подозрения прямо, чтобы не выглядеть в глазах Лены полным идиотом в случае ошибки. А ревность, загнанная внутрь, гложет еще сильней. Вот уж, действительно, зеленоглазое чудище, повреждение ума: ревность не от того что любишь, но потому что хочешь быть любимым. Мне катастрофически не хватало ее любви, а здесь как раз и подвернулся Володя.

Я понял, что не обрету покоя, пока не раскрою ее тайну, чего бы мне ни стоило, а потому решил предпринять келейное расследование.

Нет, я еще не докатился до того, чтобы нанимать частного сыщика, чтобы тот выследил Лену во время ее участившихся отлучек. Я пошел иным путем и решил заглянуть в ее прошлое. Узнать, в частности, брат ей Володя или нет. Некоторые возможности для этого у меня имелись.

В предыдущую эпоху - холодной войны и конфронтации двух супердержав, одна из которых с тех пор исчезла с карты мира и с лица земли - я довольно часто ездил в Россию по культурно-университетскому обмену. Не удивительно, что раз-другой мне пришлось столкнуться с всемогущим тогда КГБ: однажды - на таможне, при перевозе в Москву нескольких книг, которые были тогда под запретом; другой раз в Питере - во время посещения мастерской художника-нонконформиста, когда меня задержали и слегка припугнули. Не то чтоб струхнул, но при тогдашнем произволе властей, мне могли пришить какое-нибудь дело. Знаю, русские часто корили иностранцев малодушием, но что делать: они привыкли к условиям своего существования, у них - своего рода иммунитет, которого у нас нет. Вопрос скорее физиологии, чем морали. Это как желудок: наш, избалованный американской стерильной едой, мгновенно реагирует на полную микробов пищу в странах третьего мира, да в той же России, в то время как привыкшим аборигенам - хоть бы хны. Теперь-то я просек их психологический расчет: сначала запугать, а потом обласкать. Методом кнута и пряника. Короче, после хама и жлоба, который меня допрашивал, угрожая и шантажируя, я попал к другому следователю, который дружески со мной потрепался на общие темы и отпустил с миром, извинившись за не в меру ретивого коллегу. На этом, однако, наши отношения не кончились. В каждый мой приезд в Россию, он звонил мне, и мы с ним встречались.