Меченосец

Не успел Рик поинтересоваться у них, чему обязан таким визитом, как вдруг в камеру не спеша вошел какой-то майор в парадной форме военно-воздушных сил.

Вошедший широко улыбнулся и, раскинув руки, воскликнул:

— Ну что, Рикки, узнаешь старого друга?!

В первое мгновение Рику показалось, что он, как это часто бывало, бредит. Ну не могло наяву случиться то, о чем он когда-то так долго мечтал! Однако сейчас анализировать что-то времени не было, и Рик воспользовавшись подвернувшимся случаем, встал, шагнул навстречу «другу» и изо всех сил врезал ему точно между глаз.

Получив удар, «друг» полетел обратно к двери, а спохватившиеся морпехи бросились на Рика, свалили его на пол и принялись пинать ногами, однако майор остановил их гнусавым окриком:

— Прекратите!..

Он сел и, прислонившись к стене, помассировал пальцами переносицу.

— Вот сука… Кажется, он мне нос сломал… Капрал Лодзинский…

— Слушаю, сэр!

— Скажите охраннику, чтобы принес пакет со льдом… и побыстрее…

— Да, сэр!

Названный капрал выскочил в коридор, было слышно, как он напористо инструктировал перепуганного охранника, не забывая через слово добавлять «Понял, урод?»

Рик тоже сел и стал налаживать дыхание. Ботинки морпехов крепко помяли ему ребра, однако переломов вроде не было.

— Для алкоголика ты… слишком подвижен, Рикки, — сказал Джекоб Браун, поднимаясь на ноги. — Но то, что ты сразу узнал меня — приятно… Ох, как же болит! Ты просто убийца какой-то. Ну как же можно так бить живого человека?

— Ты для меня не человек, Браун… Я давно мечтал врезать тебе, но… никогда не думал, что представится случай.

В коридоре послышался топот, затем дверь открылась и появился капрал Лодзинский с пакетом, в котором было не меньше килограмма колотого льда.

— О, спасибо, капрал… — произнес Браун, принимая мешок, и приложил его к лицу. Затем еще раз пощупал переносицу и сказал:

— Я к тебе по важному делу, Рик. У тебя есть желание говорить со мной или опять будешь распускать руки?

Рик вздохнул, затем поднялся с пола и сел на казенную койку.

— Ты принес мне выпить? — спросил он.

— Разумеется…

— Тогда поговорим.

Джекоб подошел к столу и уселся на него, как на стул. Затем поболтал ногами, снова пощупал переносицу и сказал:

— Фингал будет на оба глаза… Но ладно. А вы, джентльмены, оставьте нас с заключенным.

Капралы переглянулись. Им казалось, что едва они выйдут, этот бешеный вновь накинется на объект охраны, а ведь генерал говорил им, чтобы…

— Я что, недостаточно ясно выразился? — строго спросил Браун, и капралы выскочили в коридор. Дверь захлопнулась, и стало тихо.

Браун, позвякивая льдом в мешке, старался приложить его так, чтобы охлаждать переносицу и одновременно видеть Рика. А тот молчал, не зная, как попросить выпивку и не потерять при этом лица, ведь не из-за выпивки же он врезал Брауну?

— У меня четверть литра черной сахеллы. Пьешь такую? — пришел ему на помощь Джекоб.

— Пью, Джи. Я все пью.

— Врач предупредил меня. Сказал, что ты алкоголик…

— Не лечи меня…

— Извини… Возьми вот…

Джекоб подал Рику плоскую фляжку. Как только Рик ее коснулся, так почувствовал, что его пальцы начинают предательски дрожать, а голова подергиваться. Он не без труда сорвал пробку и, запрокинув фляжку, стал торопливо всасывать сахеллу, уже не беспокоясь о том, как при этом выглядит.

Выпив все, Рик какое-то время сидел молча, прислушиваясь к ощущениям. До этого он не пил почти неделю, а первые два дня из-за этого даже спать не мог. Но вот сахелла вернулась, и он снова почувствовал в себе ее силу. Казалось, оттолкнись он от пола, с легкостью пробьет бетонный потолок, а потом взмоет в небо.

По спине горячими волнами побежали мурашки, в подошвах ног закололо.

— Ну и как тебе пойло? — спросил Браун, продолжая попеременно то массировать переносицу, то прикладывать к ней лед.

— Спасибо, пойло что надо. Я люблю сахеллу.

— А позволь задать тебе вопрос, Рик…

— Ты меня угостил, задавай, — пожал плечами Рик и даже улыбнулся. Они снова были вместе — он и сахелла.

— Ты за что мне в морду дал?

— В морду?

Улыбка сошла с лица Рика. Он посмотрел на Джекоба взглядом незнакомого человека, пытающегося что-то вспомнить.

— Я дал тебе в морду по двум причинам, Джи. Во- первых, за то, что ты меня подставил с этими деньгами — якобы я украл их у главного сержанта…

— Но, Рик, ты же понимаешь, что я это сделал не для себя, а для…

— Для генеральских сынков, у которых ты был на побегушках? — усмехнулся Рик, и на его лице снова появилась улыбка, однако теперь это была улыбка грусти и давней обиды.

— Да, Рикки, я поступил подло. Деньги украл Дитер фон Байер… До сих пор не могу понять, зачем ему понадобилась жалкая сотня песо, если его папаша имел должность в службе тыла.

— А перед начальником училища ты сказал, что видел, будто эти деньги взял я…

— Начальник училища знал, что ты не виноват, Рикки.

— Знал? — удивился Рик. — Что значит знал?

— Все знали. Все училищные шишки знали, кто виноват, но главный сержант раструбил об этом в штабе округа, и они были вынуждены дать делу ход. Его потом уволили в запас, сразу после того как отчислили тебя из училища.