Глава 29, в которой Машега пытаются ущемить по национальному признаку, а выгребная яма становится хранительницей тайны
– Мы скинули их в выгребную яму, – сообщил Дёрруд. – Но к утру их точно заметят. Там пока что неглубоко, а трупов шесть.
Шестеро гордых галлов, среди которых целых два шевалье. Все – из свиты монсеньора аббата. «Узнали», что Машег – хунгари, то бишь венгр-угр, и решили его наказать. У одного из благородных угры кого-то там прикончили. Так почему бы не воспользоваться случаем и не отомстить, если вас целых шестеро на одного маленького лжеугра? Весело и безопасно.
Ну это они так думали, что безопасно. Их же шестеро. А угр совсем молоденький и один-одинешенек. Если не считать какого-то здоровенного бородача непонятного происхождения.
Машег с Убийцей как раз заканчивали ужин, когда на огонек подвалили мстители.
Расположились хузарин с даном укромно. На самом краю аббатской зоны и ближе всего к тем самым выгребным ямам. Да, пованивало. Но зато гарантировало от лишнего интереса.
Сергей изначально предполагал пристроиться поближе к аббатову шатру, однако, когда Сергея увели обедать, Дёрруд сменил диспозицию. На всякий случай.
Тем не менее мстители их отыскали. А потом без лишних слов неучтиво сцапали Машега и поволокли туда, где еще темнее. По франкским понятиям это было не похищение, а кража, поскольку Машега полагали сервом. То есть собственностью. Возможно, его даже убивать не собирались. За это ведь компенсация полагается, а французы, даже шевалье, не особо богаты.
– Серебра и на полмарки не набралось, – посетовал Дёрруд. – Со всех.
Машег волочению во мрак не сопротивлялся. Прикинул, что темнота – это хорошо не только для мстителей. Единственное, чего хузарин опасался, – как бы, пока их с Дёррудом нет, кто-нибудь не увел коней.
Французы отволокли Машега шагов на пятьдесят, решили, что отошли достаточно, и остановились, чтобы свершить то, что считали справедливостью. И для начала сообщили Машегу, что с ним собираются делать и почему. Хузарин и универсальный франкский разбирал через слово на третье, а французский диалект в принципе не понимал. Но легко догадался, что ничего хорошего ему не сулят, потому выдернул из захвата правую руку, а затем освободил и вторую, сунув ножик в бок левому французу.
На этом его участие в потасовке закончилось. Из тьмы возник Дёрруд и прикончил пятерых пьяненьких мстителей быстрее, чем среднестатистический франк личинку откладывает.
После чего покойников быстренько освободили от всего, что сошло бы за трофеи, частично раздели (для конспирации) и отправили как раз туда, куда и положено откладывать вышеупомянутые личинки.
Прикончив мстителей, победители вернулись к костру (ура, коней никто не увел!), помылись заранее припасенной водичкой и доели ужин, во время которого Дёрруд рассказал хузарину, за что его собирались обидеть. Машег порадовался. Даже его абсолютное бесстрашие спасовало перед перспективой погибнуть «угром».
Ну а после ужина дан и хузарин собрали вещички и отправились искать Сергея. Вероятность того, что кто-то еще был в курсе «страшной мести», была велика, а догадаться, кто именно скинул трупы мстителей в нужник, было совсем нетрудно.
Решение Сергей принял мгновенно. Все, что хотел, он уже вроде выяснил. Оставаться на ночь смысла не имело. Покинуть лагерь тоже не представляло сложности. Что они и сделали, причем прямо через главные ворота.
– По приказу монсеньора герцога, – небрежно бросил страже Сергей.
– Что еще за приказ… – начал один, но второй сунул ему кулак в ребра и с поклоном оттащил рогатку, заменяющую ворота.
Во Франции простолюдины, которые спорят с рыцарями и задают им неправильные вопросы, как правило, не оставляют потомства. Как, впрочем, и везде.
Ночь была светлая, пересекавшая долину дорога – достаточно прямая, и это было хорошо. Не очень хорошо было то, что ни лошади, ни варяги толком не отдохнули, потому ехали шагом. Примерно к полуночи Сергей предполагал отъехать достаточно далеко, чтобы устроиться на ночлег, не беспокоясь, что дальние дозоры французов или викингов могут на них наткнуться.
– Доля хёвдинга, – вдруг сказал ехавший стремя в стремя с Сергеем Убийца, протягивая раскрытую ладонь.
Перстень. Судя по весу – золотой. Надо полагать, с кого-то из мстителей сняли.
Сергей не стал отказываться, чтобы не обижать.
– У франков есть неплохие воины, – сказал Дёрруд. – Но у них нет единства.
– Будь у них единство, вы, северяне, к ним бы не сунулись, – отозвался Сергей по-нурмански.
– Мы. Северяне, – произнес Дёрруд, с нажимом на «мы».
– Мы не сунулись бы, – поправился Сергей.
Еще с предыдущей жизни он привык, что нурманы и варяги – разные компании. Но здесь от этого придется отвыкать. А куда денешься, если у него под началом столько нурманов?
– Варт, стой, – бросил Машег. – Кто-то едет…
Он соскользнул с коня, припал к земле…
– Конные. Больше сотни.
– С дороги, – мгновенно среагировал Сергей.