Медицинские заметки Шерлока Холмса. Как болели, лечили и умирали в Викторианскую эпоху

Даже если взять в пример довольно скромное психиатрическое учреждение, вряд ли в его палатах мы не обнаружим одного или нескольких пациентов, которые с большим или меньшим успехом пытались причинить себе вред. Они могут страдать от суицидальной меланхолии или другой формы расстройства, называемой суицидальной мономанией или суицидальным импульсом. Критики и писатели сильно расходятся во мнениях относительно этого вопроса: одни считают, что все, кто совершает самоубийство, безумны, другие – что бред, как диагноз, должен быть доказан, прежде чем мы сможем объявить любого пациента, склонного к суициду или убийству, душевнобольным. То, что здравомыслящие люди порой совершают самоубийство, – это факт, который должен быть очевиден каждому, кто трезво смотрит на вещи. Сотни несчастных, которых вытаскивают из вод Темзы или доставляют в общепрофильные больницы после попытки отравления или с наполовину перерезанным горлом, не являются сумасшедшими ни в каком медицинском смысле этого слова [35].

А сейчас давайте остановимся именно на тех душевнобольных, которые склонны к самоубийству.

[1] Во-первых, у нас есть пациент-меланхолик, который, как заметили его друзья, будто бы пал духом, но не более того. У него часто случались перепады настроения, и казалось, происходящее вокруг уже не радует его, но окружающие предпочитали не замечать этого; а потом он спускает курок, приставив ствол к голове, или прыгает с крыши, и никто не хочет, чтобы его называли «сумасшедшим», – все будут настаивать, что это felo de se[71]

. Это в чистом виде суицидальная меланхолия, безумная taedium vitae[72]

, при которой, без каких-либо выраженных или подавляющих заблуждений, все чувства индивида заставляют его смотреть на жизнь как на то, чего сохранять не стоит.

[2] Болезнь все же можно называть суицидальной меланхолией, однако само желание покончить с собой может быть непосредственно вызвано бредовыми идеями и предположениями, например, что его будут страшно пытать; или пациент слышит голос, приказывающий ему покончить с собой; или думает, что, совершив это, он попадет на небеса; он разорен, и стыд, и бедность смотрят ему прямо в глаза; или же больному являются видения ушедших, манящие его последовать за ними.

[3] Почти в любом случае острого помешательства – при белой горячке, при эпилептической мании – самоубийство может быть совершено в страхе, в приступе ярости или общей вспышке деструктивности; или при попытке к бегству человек может выпрыгнуть с крыши дома или из окна, не имея при этом цели покончить с собой [35].