Медленной шлюпкой в Китай (сборник)

– Если жарко, – сказал я, – можете не стесняться… снимайте верхнюю одежду.

– Ничего-ничего, не беспокойтесь, – успокоил меня он. – Я привычный.

– Итак, господин человек-овца, – повторил я, – что вас сюда привело?

9

– Дело в том… я хотел, чтобы вы забрали назад мое ухо.

– Ухо?

– В смысле, то, что было прикреплено к моему костюму. Смотрите, вот здесь, – объяснил он и показал пальцем на правую верхнюю сторону головы. Одновременно туда же посмотрели его зрачки. – Видите, этого уха нет, его оторвали.

Действительно, правое – а если смотреть с моей стороны, то левое – ухо на его овечьем костюме было оторвано. Хотя правое оставалось на месте. Я до сих пор ни разу не обращал внимания на овечьи уши. Они такие плоские, развеваются и торчат в стороны.

– Не могли бы вы найти и вернуть мое ухо?

Я взял блокнот, ручку и постучал кончиком ручки по столу.

– Расскажите подробней. Когда его похитили? И кто? И кто вы такой?

– Похитили три дня назад. Похитил профессор-овца. А я – человек-овца.

– Ну-ну.

– Извините.

– Мне нужны факты, – сказал я. – Профессор-овца или кто еще там – мне это ни о чем не говорит.

– Хорошо, расскажу подробней. Вряд ли вам известно, что в этом мире живет три тысячи людей-овец, – начал человек-овца.

10

– Вряд ли вам известно, что в этом мире живет три тысячи людей-овец, – начал человек-овца. – На Аляске, в Танзании, в Исландии, в разных-разных местах. Но это не тайное общество, не революционная организация, не религиозная секта. Нет ни общего собрания, ни печатного органа. Просто мы – люди-овцы и желаем жить в мире как люди-овцы. Как люди-овцы думать, принимать пищу, иметь семьи. Именно поэтому мы – люди-овцы. Надеюсь, до сих пор понятно?

Я толком ничего не понял, но на всякий случай что-то промычал.

– Однако есть несколько человек, препятствующих нашему пути. Самый известный – этот самый профессор-овца. Я не знаю ни его настоящего имени, ни возраста, ни гражданства. Я не знаю, это один человек или их несколько. Но то, что он в возрасте, – это точно. Всю свою жизнь он обрывает уши людей-овец для своей коллекции.

– А это еще зачем? – спросил я.

– Профессору-овце не нравится стиль жизни обычных людей-овец. Вот он и пакостит тем, что обрывает уши. И еще радуется.

– Весьма буйный тип.

– Но мне кажется, что он не настолько плох. Просто однажды столкнулся с неприятностями, вот и стал чуточку ненормальным. Вернет мне ухо, и я на него в обиде не буду.

– Хорошо, человек-овца, – сказал я, – я верну вам ухо.

– Большое спасибо, – поблагодарил человек-овца.

– Плата – тысяча иен в день, вернется ухо – пять тысяч. Потрудитесь сделать предоплату за три дня.

– Предоплату?

– Предоплату, – сказал я.

Человек-овца достал из нагрудного кармана большой кошелек, отсчитал три аккуратно сложенные купюры по тысяче иен и грустно выложил их на стол.

11

Когда человек-овца ушел, я разгладил складки на купюрах и положил их в собственный кошелек. Купюры были все в пятнах и чем-то пахли. Затем я пошел в пиццерию и заказал пиццу с анчоусами и пиво. Три раза в день я ем пиццу.

– Наконец-то получил заказ, да? – сказала «Вишенка».

– Да, я сейчас занят, – поедая пиццу, ответил я. – Нужно найти профессора-овцу.

– Зачем его искать, если он живет где-то рядом. Суди сам – он частенько заглядывает к нам поесть пиццу, – сказала «Вишенка».

– А где он живет? – удивившись, спросил я.

– Этого я не знаю. Выясни сам по телефонному справочнику. Ты кто, детектив или нет?

Даже не надеясь, я на всякий случай пролистнул справочник. Оказалось, что в книге есть телефон профессора-овцы. Есть даже номер человека-овцы. Что творится в этом мире, – подумал я.

Человек-овца (безработный) – 363—9847

Ресторан «Овца» (алкогольный бар) – 497—2001

Профессор-овца – 202—6374

Я вынул блокнот, записал номер телефона и адрес. Затем просто пил пиво, доедая пиццу.

Казалось, дело разрешится достаточно быстро.

12

Дом профессора-овцы располагался в западной части Грин-стрит. Небольшое строение из кирпича, во дворе цветут розы. Нетипично аккуратное для Грин-стрит. Конечно, очень старое, шаткое, но все же похоже на дом.

Проверив тяжесть висевшего под мышкой пистолета, я надел солнечные очки и, насвистывая увертюру из оперы «Паяцы», обошел вокруг дома. Ничего странного. В доме царила тишина. Никакого шума не доносилось. На окнах висели белые кружевные шторы. Очень тихое, спокойное место, совсем не похожее на жилище того, кто мог бы оторвать ухо у человека-овцы.

Я прошелся мимо входа. Висит табличка «Профессор-овца». Выходит, все правильно. В почтовом ящике пусто. Наклеена бумажка «По вопросам газет и молока не обращаться».