Медное королевство

Он с трудом выдавил улыбку, которая не коснулась его глаз.

— Бану Нахида, — приветствовал он хрипловатым голосом. — Мои извинения. Я не хотел помешать вашему вечеру.

— Все в порядке, — сказала она ласково, с болью разглядывая его лицо, в котором так явно читались душевные муки.

Мунтадир не смотрел в их сторону. От отошел в дальний конец балкона, фокусируя взгляд на мерцании далеких огоньков простертого внизу города. Нари положила руку Джамшиду на плечо.

— Приходи ко мне завтра. Я приготовила новые припарки, которые хочу использовать для твоей спины.

Он кивнул.

— Завтра. — И он обошел ее стороной, скрывшись в глубине дворца.

Нари сделала несколько неуверенных шагов навстречу Мунтадиру.

— Мир твоему дому, — сказала она мужу. — Если ты хочешь побыть один…

— Не говори глупости.

Он обернулся. Нужно отдать ему должное, несмотря на некоторую бледность, в лице Мунтадира уже не угадывалось тех эмоций, которые обуревали его меньше минуты назад. Видимо, за несколько десятилетий при дворе и не такому научишься.

— Извини. — Он прочистил горло. — Не ждал тебя так рано.

Оно и видно. Нари пожала плечами.

— Я рано освободилась.

Мунтадир кивнул.

— Я могу позвать слуг, — предложил он, пересекая балкон. — Пусть вынесут нам ужин.

Нари перехватила его запястье.

— Почему бы тебе не присесть? — ненавязчиво попросила она. — Я не голодна и подумала, мы с тобой могли бы просто поговорить для начала.

Как только они опустились на подушки, Мунтадир потянулся к вину.

— Выпьешь? — предложил он, до краев наполняя свой кубок.

Нари следила за каждым его движением. В отличие от Джамшида, ей было неловко отбирать у него вино.

— Нет… но спасибо.

Он залпом осушил больше половины кубка и сразу долил себе еще.

— У тебя все в порядке? — рискнула спросить она. — Твоя встреча с отцом…

Мунтадир поморщился.

— Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Хотя бы для начала?

Нари задумалась. Ей было безумно интересно узнать, что за разговор состоялся у них с Гасаном и почему это привело к ссоре с Джамшидом, но, возможно, перемена темы отвлечет его от упаднических мыслей.

И у нее как раз была одна такая тема, которую ей не терпелось обсудить.

— Как скажешь. Кстати, сразу после твоего ухода я встретила в саду одного крайне любопытного персонажа. Шафита с дыркой в черепе.

Мунтадир закашлялся, подставляя ладонь под фонтан винных брызг.

— Ты нашла в саду мертвого шафита?

— Живого, — с удовольствием уточнила Нари. — И в остальном более чем здорового. Он сказал, что хирург провел на нем операцию и спас его от верной смерти. И этим хирургом был шафит, Мунтадир! — В ее словах сквозило восхищение. — Достаточно опытный, чтобы просверлить мужчине дырку в черепе, зашить эту дырку и сохранить ему жизнь. И выполнить все это безупречно! Только там, где костная ткань еще не затянулась, на ощупь показалось мягковато, но в остальном…

Мунтадир поднял руку с таким видом, как будто его затошнило.

— Я могу обойтись без таких подробностей. — Он покосился на рубиновое вино, скорчил брезгливую гримасу и отставил напиток. — И что с того?

— Что с того?

 — воскликнула Нари. — Хирург, способный на такое, обладает выдающимся талантом! Возможно, он даже обучался врачебному искусству в мире людей. Я уговорила шафита назвать мне имя этого врача и адрес его практики.

— Но зачем тебе это знать? — недоумевал Мунтадир.

— Затем, что я хочу найти его. Во-первых… я — бану Нахида. Хочу удостовериться, что он настоящий врач, а не какой-нибудь… шарлатан, пользующийся отчаянным положением шафитов. — Нари прочистила горло. — И кроме того, я просто хочу с ним встретиться. Он мог бы оказаться хорошим союзником. В конце концов, я по сей день нахожу применение многому из того, чему научил меня Якуб.

Мунтадир окончательно потерял нить ее рассуждений.

— Якуб?

У Нари внутри все поджалось. Она и так не привыкла ни с кем обсуждать свои увлечения и дорогие сердцу воспоминания, а растерянность Мунтадира не делала этот разговор легче.

— Это аптекарь, у которого я работала в Каире, Мунтадир. Старик. Мой друг. Я уже рассказывала тебе о нем.

Мунтадир нахмурился.

— Так ты хочешь отправиться на поиски этого врача-шафита потому, что когда ты жила среди людей, у тебя был друг — аптекарь?

Нари сделала глубокий вдох: сейчас или никогда. Возможно, момент она выбрала и не самый удачный, но ведь Мунтадир сам просил ее быть с ним откровеннее, и в эту минуту ее сердце так и рвалось из груди.

— Я хочу попробовать… может, нам удастся работать сообща… Мунтадир, быть единственной целительницей здесь так тяжело, — созналась она. — Мне одиноко. Я загибаюсь под грузом ответственности. Бывают дни, когда мне не удается сомкнуть глаз, у меня пропадает аппетит… — Она перевела дыхание, чтобы обуздать эмоции, захлестнувшие ее речь. — Я думала… больница Нахид… — Спотыкаясь о слова, она попыталась выразить все фантазии, роящиеся у нее в голове с того дня, как она попала в полуразрушенное здание. — Я все думаю: вдруг у нас получится восстановить ее? Пригласить туда на работу врача-шафита, вдвоем принимать с ним пациентов…