Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

Ведущими строй по-прежнему была пара из юных мужчины и женщины: одна являлась тайбу, другой — тайчжу.

Тайчжу придержал маску на лице, склонил голову посмотреть на вновь гадающую девушку и сказал беспомощно:

— Как так? Что за скрывающее от глаз заклинание опять применил этот человек? Или он шёл всю ночь и снова изменил местоположение?

В один день нельзя дважды гадать об одном и том же, потому и всё, что они узнали и поняли о разыскиваемом человеке, всё ещё оставалось на уровне прошлой ночи.

Они уже обошли другую гору, прежде чем обнаружили странность, и в результате после многих перипетий вернулись по кругу обратно к горе Боцзи.

Но на этот раз тайбу медлила, не заговаривая, вплоть до того, что тайчжу решил — снова что-то пошло не так.

— Этот человек-то действительно при горе Боцзи, в этот раз ещё одной ошибки быть не может, прочих странных помех тоже нет, только… — тайбу поколебалась мгновение и сказала глубоким голосом: — Только он уже мёртв.

— Мёртв? — весьма удивлённый, тайчжу повысил тон на конечном звуке.

— Больше всего озадачивает меня вовсе не это.

Тайчжу:

— В чём ещё проблема?

— Помнишь, я говорила прежде, что определила человека, как будто являющегося гоши? — ответила тайбу.

— Разумеется, помню, однако это должно быть лишь совпадением, — сказал тайчжу.

— Вот только, к несчастью, по результатам моего гадания, он тоже приходил во впадину горы Боцзи и как раз недавно ушёл, — сказала тайбу.

Одна случайность — действительно случайность, когда же две совпадают вместе, это очень трудно объяснить случаем.

Тайчжу прошила дрожь:

— Не может быть… В самом деле гоши? Где этот человек сейчас?

Тайбу подняла руку и указала на селение с южной стороны горы, что тихо и мирно ютилось среди неясного утреннего света:

— В этой деревне.

Двое взглянули друг на друга сквозь отверстия для глаз в масках. Затем тайбу попросту отыскала в мешке на спине лошади бумагу и кисть, чуть смочила тушь влажной кистью и написала письмо из пары иероглифов.

Тайчжу же в полном молчаливом взаимопонимании сложил пальцы и свистнул, позвав голубя.

Письмо было адресовано гоши и, с поставленной на конце печатью тайбу, отправлено голубем в храм Фамэнь.

— Хоть и отправили письмо, нам всё же лучше сходить в посёлок и убедиться, в конце концов… дело затрагивает гоши, нельзя допустить неосмотрительность, — сказал тайчжу.

Тайбу кивнула:

— Мгм.

Глава 71: Прохожий (2)

Хотя письмо было написано небрежно из-за спешки, содержимое его, однако, вовсе не было необдуманным. От начала и до конца тайбу ни разу не упоминала так называемого «исключительно схожего с гоши» человека, в конце концов, в некотором смысле это считалось бы непочтительностью.

Во всём приказе Тайчан — от верхов до низов — никто не был столь смел, чтобы повести себя так безрассудно перед гоши. Потому что в их представлении гоши никогда не вёл пустых разговоров и не смеялся, когда бы он ни появлялся, его сопровождало ощущение, что с ним невозможно сблизиться и что его нельзя беспокоить.

Пусть даже тайбу и тайчжу гоши привёл в приказ Тайчан сызмала, однако спустя столько лет гоши всё так же был для них сущностью возвышенной, кого недопустимо ни коснуться, ни ослушаться.

— В письме ты… — тайчжу натянул поводья и, прежде чем двинуться вперёд, заговорил нерешительно.

Тайбу не нужно было выслушивать его до конца, чтобы понять, что он хотел сказать.

— Я не такая глупая, только упомянула, что человек, которого нам приказано найти, уже мёртв. Если лесной голубь пролетит весь путь благополучно, то примерно завтра вечером сможет опуститься в храме Фамэнь, даже если столкнётся с ветром и дождём, сумеет прибыть самое позднее послезавтра. Прочитав письмо, гоши сам сделает распоряжения, и мы поступим соответственно. А до этого давай действовать по обстоятельствам.

Их способности были ограничены, и отправить письмо они могли только с помощью лесного голубя, однако гоши был отнюдь не таков же. Если дажэнь[197] хотел отправить ответное послание, то сжигал его в огне, и они могли получить его тут же — быстро и без промедления.

Таким образом, если они желали удостовериться, по-прежнему ли гоши находится в храме Фамэнь или нет, то получили бы результат самое большее через два дня.

— На самом деле, когда окажемся в деревне и встретим того человека, мы сразу должны и прийти к выводу, — прошептал тайчжу. — Как-никак, гоши — совсем не тот, за кого может выдать себя посторонний.

Хотя они были вовсе не настоящими учениками-последователями, лишь едва могли называться таковыми наполовину (питание, проживание и воспитание — всё получили как ученики приказа Тайчан, а гоши любил места тихие и малолюдные и потому круглый год жил уединённо во дворе Тяньцзи), они, однако, уже считались людьми, что видятся с гоши чаще всего — с юности, даже с детства и доныне; за столько лет они давно уже глубоко усвоили привычки в любых движениях гоши и его характер.

Не будет преувеличением сказать, что даже если гоши в маске смешается с огромнейшей толпой одетых одинаково людей, эти двое смогут выделить его одним взглядом.