Медведь

На первой фотокарточке были простые мужики, которые курили, уложив косы на плечи, на фоне цветущего луга. Это изображение не вызвало особого интереса, кроме того, как это вообще возможно – запечатлеть кого-то как живого.

На второй фотокарточке был Третьяк во весь свой громадный рост, что повысило интерес детей, а Лукерья Митрофановна, перекрестившись, сказала:

– Это наш управляющий. Помоги ему Бог.

На третьей фотокарточке была группа женщин, одетых с ног до головы. Все женщины, за исключением одной – пожилой, были с завязанными платками лицами. Артамонов посмотрел своими умными глазами на Андрея Георгиевича, и тот кивнул ему в ответ: «Она».

При виде четвертой фотокарточки Лукерья Митрофановна в голос разрыдалась и стала ее часто целовать. Дети бросились ее обнимать и успокаивать. Фотокарточка выпала из ее рук – это был снимок всего семейства Тихомира Богдановича Канинского.

Андрей Георгиевич поднял снимок и тяжело вздохнул.

Сергей Демьянович, которому, кажется, были чужды сантименты, в это время внимательно изучал содержимое упаковочной коробки.

После чего молча показал Андрею Георгиевичу на пальцах:

– Фотопластины пронумерованы «1», «2», «3», «5», а где номер «4»?

Андрей Георгиевич пожал плечами и передал ему фотокарточку семейства.

Бросив на нее взгляд, Сергей Демьянович совершенно спокойно спросил Лукерью Митрофановну:

– А что это за черноволосая молодая женщина?

Эпизод 3

Вуаль

21 мая 1862 года Тверь

Когда к полицейскому городскому управлению Твери подъехал новенький черный лакированный ландо с открытым верхом, запряженный парой вороных,

* * *

в кабинет начальника полиции принесли узкую телеграфную ленту.

* * *

Из ландо вышла заметная женщина в черной модной одежде и шляпке с вуалью и, в сопровождении взглядов всех без исключения мужчин на ее пути, направилась напрямую в кабинет начальника.

* * *

Она зашла и сразу, без церемоний, с порога заявила:

– Вам сообщили обо мне телеграфом? Мне надо срочно найти мужчин с младенцем. Один – крупный мужчина с усами с бакенбардами, шестидесяти лет. Второй – молодой черноволосый худощавый мужчина двадцати – двадцати пяти лет. Третий – высокий крепкий светловолосый мужчина тридцати – тридцати пяти лет. Возможно, кто-то из мужчин ранен. Возможно, с ними будет женщина-кормилица.

Начальник, не ожидая такого напора, сначала стушевался, но затем решил показать свою значимость и начал грубо говорить:

– Этих ориентировок недостаточно…

– Делайте свое дело! – властно перебила его женщина.

Начальник только и ответил:

– Все понял. Где вас искать?

Роскошная женщина приподняла вуаль. Это была преобразившаяся Пелагея.

– Я сама вас найду, – очень резко ответила она.

* * *

В ночной темноте к дому фельдшера подошло четыре фигуры.

Одна осталась сторожить с улицы, две подошли к двери, а еще одна обошла дом с тыла – под окна.

* * *

Картуз бесшумно подцепил ножом дверной крючок и пропустил вперед Пелагею.

* * *

Фельдшер не спал. Он лежал с открытыми глазами на нерас-стеленной кровати в одежде, с босыми ногами и смотрел в сторону двери, как будто кого-то ждал.

Пелагея подошла к нему и спокойно спросила:

– Где они?

Фельдшер молчал.

Пелагея сказала Картузу:

– Переверни его на живот и держи.

– Давай я поспрошаю же ж, – ответил Картуз и достал нож.

Пелагея посмотрела на него. Картуз послушно подошел к фельдшеру, рывком его перевернул и уселся на спину, скрутив ему руки.

* * *

Пелагея провела глазами по комнате и остановила взгляд на трости. Взяв ее в руку, она провела ей по перекладинам спинки металлической кровати перед лицом фельдшера.

– Куда они пошли? – еще раз спросила она.

Фельдшер молчал, только его губы шевелились в молитве.

Пелагея с ухмылкой сказала:

– Твой Бог тебе не поможет.

Подойдя к ногам фельдшера, она с силой ударила тростью по пяткам и прорычала:

– Где они?

Фельдшер стиснул зубы и произнес:

– Все равно ты убьешь меня!

Пелагея стала бить его поочередно то по икрам, то по пяткам.

Фельдшер взвыл и начал вырываться. Картуз закрутил ему руки еще сильнее.

Пелагея продолжала бить, периодически останавливаясь и спрашивая:

– Скажи мне – и умрешь быстро!

Организм фельдшера включил защитную реакцию, и он потерял сознание.

Картуз, почувствовав обмякшее тело, встал и посмотрел на Пелагею.

Она показала на стул, стоящий у стола:

– Тащи туда.

Картуз, привыкший видеть всегда хладнокровную Пелагею, удивился ее поведению. «Вошла в раж же ж», – пронеслось у него в голове.

* * *

Когда фельдшер был усажен на стул, Пелагея рывком сдернула занавеску с печи, достала веревку и прочно привязала ноги и туловище фельдшера к стулу.

– Посмотри, где вода, – приказала она Картузу.

* * *

Картуз сходил и посмотрел у печи, сбрасывая на пол стоящие там горшки и черепушки – нету.

* * *

Сходил в сени и принес с пол ведра воды.

Пелагея приказала:

– Плесни.

* * *

Вода привела фельдшера в чувство, но только затем, чтобы он подвергся новым испытаниям…

Пелагея достала из складок платья два узких клинка и показала их фельдшеру:

– Смотри! Сейчас будет по-настоящему больно!

Фельдшер начал в голос читать молитву: