Мегатех. Технологии и общество 2050 года в прогнозах ученых и писателей

Для многих это, безусловно, будет тяжелым периодом. Однако в долгосрочной перспективе нет причин, по которым рынок таких услуг, как медицина, образование и право, не должен расширяться, а занятость в них даже увеличится. Характер труда также может измениться к лучшему, ведь черновой работой, которую никто не хотел бы делать, будут заняты алгоритмы.

Возьмем, например, патологов. Некоторые из них по-прежнему будут необходимы для взаимодействия с программой, проверки ее работы и обеспечения правильного пополнения базы данных нужными новыми результатами. По мере того как эффективность работы системы начнет повышаться, а цены падать, анализы людей будут собираться ежедневно, а не лишь тогда, когда кто-то нащупает у себя уплотнение и придет к хирургу. И эта процедура будет осуществляться не только для тех, кто может себе это позволить, но для всего населения. Таким образом, мы, несомненно, узнаем о развитии заболеваний много нового, чего никогда не знали раньше, когда нам не хватало информации. В таком мире нам может понадобиться больше патологов, а не меньше.

Аналогичный бум в сфере занятости может наблюдаться и в других профессиях. Если классы станут "перевернутыми", практическое обучение окажется еще более важным. Мы просто избавимся от "мудреца на сцене", вещающего, пока студенты спят. Учителя будут действовать как спортивные тренеры, которые находят правильный баланс между подталкиванием игроков к проявлению инициативы и подсказками при нехватке у тех собственных знаний. Но это потребует новых навыков. Аналогичным образом нам может понадобиться больше юристов, и тогда у нас будет более справедливое общество, поскольку для расширения доступа к правовой защите для большего числа людей с алгоритмами станут работать адвокаты.

Стрела причинности, сломанная

Благодаря этим достижениям мы станем лучше понимать, что происходит в мире, но хуже — почему. Система машинного обучения может определить, что в образце клетки нет рака, но она не может указать, почему: вариантов настолько много и они могут быть настолько сложными, что разобраться в них человеку может быть не под силу. Скажем, алгоритм определяет кого-то в группу риска по отношению к тому, чтобы бросить учебу, но ни один из параметров в отдельности не объясняет, почему это происходит. Программное обеспечение может подсказать полиции, что следует патрулировать конкретный квартал, поскольку там высока вероятность всплеска преступности, но оно не может указать, почему ситуация складывается так, а не иначе.

Таким образом, мы заменим превратности жизни эпохи до появления больших данных, когда недостаток информации тормозил рост знаний новыми капризами жизни в эпоху ИИ, когда у нас наконец появится избыток информации, но мы утратим способность разобраться в причинах тех или иных явлений. Общество добилось большей эффективности, но ему не хватает знаний о причинах и следствиях работы системы. По большей части решения в 2050 году будут приниматься по принципу "черного ящика", лишенного прозрачности, которая является краеугольным камнем ответственности за совершаемые действия.

Праву придется адаптироваться к этому новому миру. Директива ЕС о защите данных, вступившая в силу в 2018 году, указывает на предоставление общественности "права на объяснение" алгоритмических решений, равно как и "право на забвение" для обеспечения конфиденциальности. Законодатели США, со своей стороны, открыто опасаются, что передовые методики обработки данных могут привести к новым формам высокотехнологичной дискриминации. Вопрос причинно-следственной связи может стать камнем преткновения. На карту поставлено слишком многое. Инженер крупной американской компании, занимающейся медицинским оборудованием, признает: в одном из разработанных его фирмой устройств используется несколько более грубая методика, поскольку лучший алгоритм основан на "глубоком обучении" (deep learning) и не дает четкого объяснения принципов свой работы, как того требует законодательство.

К 2050 году мир, не задумываясь, обменяет причинно-следственные связи на эффективность — точно так же, как к концу эпохи Просвещения общество признало: то, что можно визуально наблюдать (например, вращение Земли вокруг Солнца), не объясняет природных явлений. Использование больших объемов данных смирит гордыню человечества.

Данные, всюду данные

По мере роста ценности данных, все громче зазвучат призывы к установлению более четкой денежной стоимости информации, особенно персональных данных. Будет заманчиво защитить последние правом собственности. Компаниям станет сложнее получать разрешение на использование персональных данных, и они будут нести более серьезные наказания, если не смогут защитить их конфиденциальность или неправильно распорядятся ими.