Механический принц

— Вы трое ведете себя довольно глупо, — сказал Бенедикт с презрительным жестом. Тесса уловила проблеск чего-то на запястье, тень, как от женского браслета, до того, как рукав упал и скрыл это. — Неужели вы думаете, что Совет поверит любой из ваших выдумок. Ты, — он бросил пренебрежительный взгляд на Тессу, — одна из обитателей Нижнего Мира, твое слово ничего не стоит. А ты, — он взмахнул рукой в сторону Уилла, — являешься гарантированным сумасшедшим, который братается с колдунами. Не только эта крошка, которая сидит здесь, но и Магнус Бейн, как известно. И когда они проверят меня с помощью Меча Смерти, и я опровергну ваши претензии, кому, как вы думаете, тогда будут верить?

Уилл обменялся быстрыми взглядами с Шарлоттой и Тессой. Он был прав, думала Тесса, Бенедикт не страшится Меча.

— Существует другое доказательство, Бенедикт, — сказал он.

— Да? — губы Лайтвуда насмешливо скривились. — И что же это?

— Твоя собственная отравленная кровь, — сказала Шарлотта. — Только что, когда вы взмахнули рукой, я увидела ваше запястье. Как далеко распространилось заражение? Оно начинается на туловище, не так ли, и спускается вниз по рукам и ногам…

— О чем она говорит? — в голосе Габриэля была смесь гнева и ужаса. — Отец?

— Дьявольский сифилис, — сказал Уилл с поистине оправданным удовлетворением.

— Какое отвратительное обвинение, — начал Бенедикт.

— Тогда опровергни его, — сказала Шарлотта. — Подними рукав. Покажи нам руку.

У Бенедикта снова дернулся мускул у рта. Тесса заворожено наблюдала за ним. Он не внушал ей ужаса, подобно Мортмейну, а скорее был противен, как жирный червяк, извивающийся на садовой земле. Она увидела, как он обернулся к старшему сыну.

— Ты! — прорычал он. — Ты рассказал им! Ты предал меня!

— Да, это я! — сказал Гидеон, наконец, поднимая голову и разжимая руки. — И я сделал бы это снова.

— Гидеон? — голос Габриэля был полон недоумения. — Отец, о чем вы говорите?

— Твой брат предал нас, Габриэль. Он выдал наши секреты Бранвеллам. — Бенедикт выплюнул эти слова, будто яд. — Гидеон Артур Лайтвуд, — продолжал Бенедикт. Его лицо выглядело старше, морщины в углах рта обозначились резче, но тон не изменился. — Я предлагаю тебе очень хорошо подумать о том, что ты сделал, и о том, что собираешься делать дальше.

— Я подумал, — сказал Гидеон своим мягким, тихим голосом. — Я думал с тех пор, как ты вызвал меня из Испании. Будучи ребенком, я считал, что все Сумеречные Охотники живут также как мы. Воюя с демонами при свете дня и вступая в тесные отношения под покровом тьмы. Теперь я понимаю, что это не так. Это не наш путь, отец, это твой путь. Ты опозорил и вывалял в грязи имя Лайтвудов.

— Нет нужды разыгрывать здесь драму…

— Разыгрывать драму? — в обычно спокойном тоне Гидеона звучало ужасное презрение. — Отец, я боюсь за будущее Конклава, если вы получите в свои руки Институт. Я говорю вам сейчас, я буду свидетельствовать против вас на Совете. Я буду держать в руках Меч Смерти и расскажу Консулу Вэйланду, почему Шарлотта в тысячу раз больше подходит для управления Институтом. Я открою, что происходит здесь по ночам каждому члену Совета. Я расскажу им, что вы работаете на Мортмена. И я расскажу, почему.

— Гидеон! — Габриэль резким голосом прервал брата. — Ты знаешь, что управление Институтом было предсмертным желанием нашей матери. Она умерла по вине Фэирчайлдов…

— Ложь! — сказала Шарлотта. — Она покончила с собой, но не из-за того, что сделал мой отец. — Она посмотрела прямо на Бенедикта. — Это было, скорее, из-за того, что сделал ваш отец.

Голос Габриэля повысился:

— Что вы имеете в виду? Почему вы так говорите? Отец…

— Молчи, Габриэль. — Голос Бенедикта стал жестким и командирским, но в первую очередь в его голосе, в его глазах был страх. — Шарлотта, о чем ты говоришь?

— Ты знаешь очень хорошо, о чем я говорю, Бенедикт, — сказала Шарлотта. — Вопрос в том, хочешь ли ты, чтобы я поделилась своим знанием с Конклавом. И с твоими детьми. Ты знаешь, что это будет значить для них.

Бенедикт сел.

— Я распознаю шантаж, Шарлотта, когда слышу его. Что ты хочешь от меня?

Ответил Уилл, который был слишком нетерпеливым и не мог сдерживать себя больше.

— Отзови твое заявление на Институт. Выскажись в пользу Шарлотты перед Советом. Скажи, почему ты думаешь, что Институт следует оставить на ее попечении. Ты очень красноречивый человек. Ты придумаешь что-нибудь, я уверен.

Бенедикт перевел взгляд от Уилла к Шарлотте. Его губы изогнулись.

— Это все ваши условия?

Прежде чем Уилл успел ответить, Шарлотта сказала:

— Нет, это не все наши условия. Нам нужно знать, как ты связываешься с Мортменом и где он.

Бенедикт усмехнулся.

— Я связывался с ним через Натаниэля Грея. Но с тех пор, как вы убили его, я сомневаюсь, что он может быть подходящим источником для информации.

Шарлотта выглядела потрясенной.

— Ты имеешь в виду, что никто больше не знает, где он?