Меланиновый синдром

– …так, к чему это я… А! Результирующая внутренних сил всегда равна нулю, запомните это. В реальном мире барон Мюнхгаузен не смог бы вытащить себя из болота за волосы.

Лектор объяснял материал, периодически отвечая на вопросы, брошенные из аудитории, и подкрепляя свои слова рисунками и графиками.

– …обведем полученный результат, то бишь это уравнение, в «траурную» рамочку. Про время я отдельных пометок делать не буду, «дэ тэ» по умолчанию всегда больше нуля, так что обычно я к этому не возвращаюсь… Ну ладно, давайте все-таки еще раз в скобочках напишу: производная от времени больше нуля. Всегда! Стрела времени не может повернуться вспять. К сожалению. «Где мои семнадцать лет», да? – рассуждал лектор уже больше сам с собой.

«Где МОИ семнадцать лет?»

К Ангелине снова подступил какой-то необъяснимый, немотивированный мандраж, и очень скоро она сделала для себя вывод, что идти на лекцию было не просто плохой, это было очень бестолковой идеей. И дело не только в том, что она никак не может сосредоточиться; странное, непонятно чем вызванное напряжение в руках элементарно не давало писать. Ссутулившись над конспектами и периодически перелистывая их, Ангелина поначалу упорно делала вид, что вникает, но это очень быстро надоело ей.

Поэтому, отложив ручку, она тупо уставилась в свою же писанину. Потом принялась лениво изучать обстановку, точно находится здесь впервые.

– …физика – это не формулы, а понимание, – Лыткин прохаживался от одной стены к другой. – Все, о чем я вам сейчас рассказываю, – не слишком понятно, да? Постепенно, в течение семестра я расскажу вам, что это и с чем это едят.

«Едят… Только не надо про еду, пожалуйста! Зачем вы мне напомнили?» – и ведь действительно, все было более-менее в порядке, пока речь не зашла об этом! А теперь тошнота вновь напомнила о себе жуткими спазмами в пищеводе.

Резко возникшее бурление в животе вынудило Ангелину инстинктивно сжаться. Переждав, когда внутренняя война утихнет, она заозиралась в попытках понять, обратил ли кто-нибудь на это внимание, услышал ли кто-нибудь. Похоже, что нет, и это не могло не радовать. А то стыдно как-то.

На задних рядах тихонько перешептывались между собой, сидящие за спиной парни с параллельной группы делали из конспектов самолетики, кораблики и прочие шедевры оригами – дурачились, проще говоря. Кто-то без зазрения совести сидел в наушниках, уткнувшись в телефон.

– …не будем изобретать велосипед и вспомним скалярное произведение векторов в координатах. Вы же его уже проходили на аналитической геометрии? – лектор продолжил писать, но не на листе, который лежал под документ-камерой, а на доске. Ангелина – уже привычно – прищурилась, силясь рассмотреть написанное и нарисованное. Нужно бы в самом деле проверить зрение, потому что то, с какой скоростью оно стало падать, явно нельзя назвать чем-то нормальным.

Из уважения к своему личному времени Ангелина в который раз предприняла попытку сконцентрироваться на учебе, но тремор, будь он неладен! Мышечная слабость, снова возникшая беспричинно, чередовалась с приступами еще более неуместного двигательного беспокойства. В довесок ко всему снова появилось чувство тяжести внизу живота.

«Видать, "эти дни" на подходе. Давно пора».

Впоследствии сдавшись и взяв пример с большинства, то есть со всех тех, кто всю лекцию просто отсиживается, Ангелина начала бесцельно листать ленту соцсети. Тщетно пыталась справиться с тошнотой, отпивая воду из бутылки маленькими глотками. «Че, сушняк?» – бестолково поддел Никита, и Ангелина посмотрела на него так, что тот даже слегка стушевался. Она пробовала спастись жевательной резинкой, хотя уже давно на собственном опыте поняла, что это нисколько не помогает от тошноты.

Еще – постоянно протирала влажными салфетками руки, потому что кожа по какой-то странной причине высыхала и шелушилась.

Звонок ознаменовал начало перерыва. Преподаватель по обыкновению ушел в примыкающий к лекционной аудитории физический кабинет, а студенты мигом оживились.

– Не хотите сесть поближе? – робко предложила Ангелина, точно не зная, у кого именно спрашивает. Поймав на себе несколько взглядов, она кивнула на только что освободившиеся места во втором ряду – несколько человек, прихватив куртки, вышли из аудитории. Навряд ли они отлучились просто покурить, иначе, помимо верхней одежды, не забрали бы с собой остальные вещи.

– У тебя зрение, что ли, плохое? А че очки не носишь? – спросил Дима.

– Да не знаю, раньше вроде нормально было. Сейчас как-то резко…

– Да, давайте пересядем, – Ева сгребла тетради и прочий «хлам» со стола.

Однако стоило только Ангелине по примеру остальных привстать, как она тут же почувствовала, что кровь резко прилила к лицу. Щеки горели, жар волной прокатился по всему телу. От головокружения ее повело куда-то в сторону, но, благо, удалось достаточно быстро прийти в себя, никто не обратил внимание на ее состояние. Кажется.