Меланиновый синдром

Шум в аудитории, который обычно всегда пропускается мимо ушей, вдруг начал действовать на нервы. Ангелина раньше даже не замечала, насколько громко все разговаривают. Чтобы отвлечься от этого и заодно унять тошноту, она начала грызть мятные леденцы. Утвердившееся чувство смутной тревоги не давало думать о чем-либо еще. Вдобавок эти тянущие боли в животе, которые только усиливались…

К привычному недомоганию присоединился еще и непонятный шум в ушах. Новый тревожный симптом неясно чего или просто паранойя?

Ангелина глубоко вдохнула и очень медленно, беззвучно выдохнула через рот. Спокойно. Это все от нервов. Ничего страшного не происходит, просто плохое самочувствие. Это абсолютно нормально, нет никаких поводов для паники.

Когда прозвенел звонок, Ангелина едва не вскочила с места, и это уже не могло остаться незамеченным.

– Ты че шугаешься-то так? – Никита, который тоже невольно вздрогнул от действий одногруппницы, приподнял брови.

Ответом послужило совершенно потерянное выражение лица – Ангелина открыла и закрыла рот, но так и не выдавила ни звука. На какой-то момент неоправданная паника завладела ей настолько сильно, что уже подумалось: если ее через минуту не отпустит, то она от безысходности просто разревется на всю аудиторию.

Только титаническими усилиями получилось вернуть себе хоть какое-то самообладание.

– Да ничего… У меня просто, походу, это… температура. Не очень хорошо себя чувствую.

– Еще одна, – Никита закатил глаза. – Че вы на пары-то ходите, раз болеете? Сидите себе дома и болейте на здоровье. Да вы реально больные!

Только через пару минут после звонка преподаватель вышел из физического кабинета, и возня в актовом зале постепенно прекратилась. На задних рядах, правда, еще продолжали достаточно громко переговариваться.

– Ну тихо, успокоились, – Лыткин выставил ладонь вперед, призывая аудиторию к тишине. – Продолжаем.

Многие тут же приготовили гаджеты, чтобы скоротать еще сорок пять минут времени.

Вместо леденцов на второй половине лекции Ангелина грызла ручку. Сидящая рядом Ева тоже уже ничего не конспектировала. Сложив пальцы домиком под подбородком, она смотрела куда-то сквозь стену, а позже, после пятнадцати бессмысленных минут перелистывания ленты в телефоне, принялась с каким-то маниакальным усердием вырисовывать узоры на полях тетради. Ангелина и не заметила, как непроизвольно вытянула шею, стараясь рассмотреть эти рисунки.

«Рисунки… на полях… в виде кругов… на полях… Круги на полях!»

Подумалось, что это довольно забавно, хоть Ангелина не сразу сообразила, что именно ее так рассмешило. Она и сама от себя такого не ожидала.

– …увеличивается. Но! – лектор многозначительно поднял указательный палец. Ангелина прикрыла рот ладонью, чувствуя, что еще совсем немного, и она уже будет не в состоянии совладать с этим внезапным, ненормальным приступом истерического веселья. – Это относится не ко всем случаям, как вы, надеюсь, знаете. Помните со школы, как называются такие виды сил, которые не зависят от…

«Рисунки в виде кругов на полях. Круги. На полях. На полях! Это типа как на кукурузных полях оставляют инопланетяне! Как я раньше не замечала этот каламбур? Черт, почему так смешно?..»

Небрежно стерев выступившие от беззвучного смеха слезы, Ангелина сама начала вырисовывать гелевой ручкой на внешней стороне ладони незамысловатые узоры, а потом размазывать свое «творчество» по всей коже.

– …так что, юноши и девушки, зря вы в школе игнорировали теорему Виета. Нарисуйте ее где-нибудь на полях, чтоб не забывать.

«Ну хватит, хватит!» – пришлось зажать рот уже обеими руками и сдавленно, беззвучно смеяться в ладони.

– Эй, – шепотом позвала Ева. Ангелина точно не могла понять, почему это заставило ее напрячься. – Ты че ржешь?

– Н-ничего. П… п-просто… на пост смешной наткнулась. Никак н-не м-могу перестать смеяться, – ответила Ангелина, как могла, тихо и демонстративно взяла в руки мобильник.

Понимающе улыбнувшись, Ева уткнулась в свой телефон, и Ангелина сразу же почувствовала, как внутреннее напряжение спадает.

Однако эта расслабленность продлилась недолго.

Истерика заглохла так же внезапно, как и началась. Ангелина невольно съежилась, когда ее прошибли схваткообразные боли, и бессознательно схватилась за живот. Набрав в легкие побольше кислороду, она попыталась обуздать вновь подкатившую к горлу тошноту.

Минута, которую она просидела, не шевелясь, показалась часом. Это возымело обезболивающий эффект, однако стоило поменять позу, как спазмы сдавили живот с новой силой. Опять резко бросило в жар. В горле начало сушить. Ангелина взяла уже почти пустую бутылку с водой и жадно припала к горлышку, но утолить жажду полностью ей не дали необъяснимые боли при глотании, которых она никогда раньше не испытывала.

Сейчас бы болеутоляющее… У Ангелины никак не получалось вспомнить, есть ли у нее с собой какие-нибудь анальгетики. Обычно – всегда при себе, в маленьком кармане рюкзака валяется блистер. Но не успела она ничего предпринять, как ручка вдруг выпала из ослабевших пальцев и, прокатившись по плоскости стола, оказалась на полу.