Меланиновый синдром

Еще она постоянно беспокойно озиралась, словно боялась, что кто-то может ее преследовать. Артем, само собой, не понимал, в чем дело, а Ангелина не могла перестать думать про Валентину Риндевич, которой, к слову, со вчерашнего вечера не было в сети.

– Ты не говорила, что рисуешь.

– Да к слову как-то не приходилось. Да это так, хобби. Это… отвлекает. Я никогда не занималась этим профессионально. Хотя хотелось бы.

– Займешься, как вернемся домой.

Внезапно Артем остановился и придержал Ангелину за плечо, давая ей понять, чтобы она последовала его примеру и тоже остановилась. Они не могли долго избегать этой темы, и оба это понимали.

– Гель, скажи, что случилось тогда? – Артем стал говорить негромко и постарался заглянуть Ангелине в глаза, но та всячески избегала зрительного контакта. Она думала о том, что уже устала постоянно подтягивать джинсы, которые даже с ремнем стали спадать с нее. А если идти покупать еще более маленький размер, то придется, наверное, выбирать в детском отделе.

– Гель? – Артем не сводил с нее вопросительного взгляда.

– А? Что?

– Ты так и не ответила.

Выдержанная пауза позволила собраться с мыслями, и Ангелина подняла на бывшего одноклассника растерянный взгляд.

– Тем, я… даже не знаю, что ответить.

– На следующий день, как ты пропала… Короче, начался полный трэш. Приехали менты, тебя искали по всему Правообскому с собаками. Так что все-таки случилось? Никто ничего не говорит, – Артем понизил голос до доверительного шепота.

Они возобновили ходьбу и медленно, без цели побрели вперед.

Ангелина кусала губы и медлила с ответом по одной простой причине: она отлично знала, что из ее школьных друзей Артем больше всех пострадал от этой истории. Ведь, по сути, он был последним, кто ее видел. Поэтому следственные органы обратили на него особое внимание. Разумеется, допрашивали всех, кто был в ту ночь на «Белке», но Артема, попавшего в список потенциальных подозреваемых, вызывали на допрос, насколько знала Ангелина, аж семь раз, и каждый из них длился по многу часов. Если верить слухам, конечно.

Неужели они всерьез рассматривали возможность, что Артем, еще тогда несовершеннолетний парень, мог сделать с ней что-то плохое? У Ангелины это в голове не укладывалось.

В итоге все подозрения с него были сняты за отсутствием улик. Но, вероятно, следующие три года для Артема были почти такими же адскими, как для семьи Ангелины. Пускай его вычеркнули из списка подозреваемых, разные слухи продолжали ходить по деревне.

– Когда я узнал, что тебя нашли в Правообском, – и снова Артем первым нарушил затянувшееся молчание. – Я просто… поверить в это не мог, – было видно, что он сильно нервничает. Лоб стал блестящим от пота, волосы взъерошились и тоже сильно намокли; Артем то и дело снимал с себя шапку и мял ее в руках. Хотелось сделать ему замечание, простынет ведь, но Ангелина не проронила ни слова. – Черт, – он достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.

Долго не мог прикуриться, потому что зажигалка в его руках сильно дрожала и даже один раз упала в снег.

– Здесь же нельзя курить. Оштрафовать могут, – это прозвучало слишком отстраненно, чтобы поверить, будто Ангелина сейчас всерьез беспокоится по этому поводу.

– Да похуй.

Какое-то время Артем молча курил – сначала одну, потом вторую. А Ангелина уже не могла идти спокойно, потому что с каждой секундой перспектива обмочить штаны становилась все более реальной. А пить хотелось еще больше!

– Знаешь, – Артем выпустил из легких дым и посмотрел куда-то вдаль. – У меня тогда крыша чуть не съехала.

– Прости, – Ангелина виновато, натянуто улыбнулась, потупив взгляд.

– Ты-то здесь причем?

Не причем. Да, наверное, глупо было извиняться за независящие от тебя обстоятельства. Но что еще она могла сказать в такой ситуации? То, что произошло и разделило ее жизнь на «до» и «после», коснулось и других людей тоже. Может быть, поэтому чувство вины не могло отпустить ее до конца? Весь этот год Ангелина буквально собирала себя по осколкам и сейчас уже не была уверена, что когда-нибудь сможет стать прежней.

Уже ничего никогда не будет прежним, и чем быстрее с этим смириться, тем проще будет жить дальше.

– Слушай, давай зайдем куда-нибудь? Ну или, если ты не против, можем ко мне поехать. Я здесь недалеко живу, на «Дзержинке». Поехали, а? Чаем тебя хоть напою.

Ангелина не сразу сообразила, чем можно ответить на такое предложение. А предложение, чего греха таить, было неожиданным.

– Ни фига ты хитрожопый.

– В смысле?

– Тебе с «Дзержинского» досюда на автобусе максимум десять минут ехать, а мне пришлось с Каштака переть…

– Так я ж вчера у тебя в «ВК» спросил, удобно ли тебе на Лагерном или нет. Я ж не знал, что ты на Каштаке живешь.

– Да, мы с Розой там вдвоем живем. Ну, с моей старшей сестрой.

– Далековато как-то до универа ездить.

– Ну да.