Меня зовут - Кожа

Я пришел в себя в придорожной канаве. Меня мутило. Казалось, что клубок дыма добрался до желудка и

продолжает неистовствовать там.

Вместо того чтобы посочувствовать, Султан принялся хохотать и насмехаться.

— Ох ты, моя черная размазня!— выкрикивал он. (Я, кажется, успел объяснить вам, что «коже» значит «каша-

размазня».)— Ой ты, черная размазня! А я-то рассчитывал съесть тебя, если в дороге придется голодно... Что я

скажу теперь тете Миллат?.. Ну что стоило тебе умереть, доехав до джайляу?

А теперь все заботы на мою

голову. Как я вырою тебе могилу? У меня нет даже лопаты.

Я надолго запомнил этот случай. С тех пор прошло много времени, но, как только табачный дым приближается к

моему носу, я бегу прочь со всех ног.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

В которой появляется новое действующее лицо: мальчик, по имени Даулет.

Мы ехали то шагом, то рысцой и к полудню добрались до гор. Воздух здесь был гораздо чище и прохладней, чем на равнине, а местность во много раз красивее. Исчезла и противная мошкара. От вершин тянуло ласковым,

свежим ветерком. Вокруг колыхался плотный, сочный ковер из трав. Четыре тропинки, бежавшие рядом друг с другим, то пересекали воркующие, прозрачные ручейки, то углублялись в ущелье, то оказывались на берегу

сверкающих, как ртуть,речек.

Я сильно устал от верховой езды. Кроме того, я пришел к выводу, что, когда двое едут на одной лошади, заднего трясет гораздо сильнее. Увидев эту зеленую ширь и прохладную нелепую траву, я понял, что мне очень хочется поваляться на берегу ручейка, и предложил Султану отдохнуть самим да заодно подкормить Чалого.

Султан был непреклонен:

— Держись, Кожа! Скоро будут домики пастухов. Там мы и отдохнем вволю и напьемся кумыса.

И вправду, как только мы завернули за большой выступ горы, на зеленом склоне показалась серая юрта Рядом с

ней, у привязи, стояли двое жеребят. Это был верный признак того, что здесь есть кумыс.

— Сам аллах помогает нам,— важно сказал Султан,— теперь-то мы попьем вдоволь.— И он повернул Чалого прямо к юрте.

Неожиданно на дорогу выбежали сразу три больших пса. Широкогрудый волкодав с хриплым лаем бросился па

лошадь спереди, а длиннотелая, худая черная собака пыталась ухватить нашего славного конька за хвост.

Но пи одна собака не могла сравниться характером с моим другом Султаном. Он так яростно махал кнутом и так

отчаянно ругался, что псы предпочли отступить назад к юрте. Правда, злость их не убавилась, и лаяли они еще пуще прежнего.

Из юрты выбежал мальчик лет семи-восьми. Картуз на голове мальчика, видно, немало послужил отцу пли

старшему брату, но все же не дождался тех времен, когда голова нового владельца окажется хоть

приблизительно подходящей для него. Поэтому шапку пришлось сколоть сзади большой английской булавкой,

сделав ее таким образом чуть поменьше. Рукава голубой сатиновой рубашки сели от стирки и едва прикрывали

локти. Мальчишка схватил палку и грозно закричал на собак:

— Алыпсок, Айла! На место! Собаки утихомирились.

— Чей это дом?—спросил Султан.

Мальчик поднял к нам белокожее, но сильно испачканное лицо:

— Жумагула.

— Мир Жумагулу! Что он делает?

— Пасет овец.

— А мать дома?

Об этом можно было не спрашивать. Так бы и допустила мать, чтобы сын бегал вокруг с .таким перемазанным

лицом.

— Мать ушла на молочную ферму.

— Кумыс есть?

— Нет. Недавно проезжие все выпили...

— И ничего не оставили?— ядовито поинтересовался Султан.

— Ничего не осталось.

— Эге!—закричал Султан.— Этот глупый мальчишка не знает, что бывает с обманщиками!.. К ним

подкрадываются змеи. Чик — и готово! В животе у них вырастают лягушки. Лица их покрываются дырками от черной оспы.

Я подумал, что если бы в уверениях Султана было хоть немножко правды, то его лицо давно бы превратилось в

решето, а в брюхе моего друга поселились бы не то что лягушки, а целый верблюд, если бы, конечно, еще раньше

змеи не сожрали этого на всю округу известного лгуна. Но Султан, как- никак, был моим приятелем, а мальчишка

чужим. И я промолчал.

Султан тем временем продолжал допрашивать мальчика из юрты:

— Как тебя зовут?

— Даулет.

— Имя у тебя хорошее. Красивое имя. Моего дядю гоже зовут Даулет...

Я-то знал, что никакого дяди у Султана не было. Мальчик продолжал испуганно и настороженно глядеть на нас.

— Послушай-ка, Даулет,— ласково продолжал Султан,— а куда ты дел целым бурдюк кумыса, который привязан

под кроватью? (Кто не знает, как хранят кумыс!)

Но мальчик не понял, что Султан хитрит, и робко спросил:

— А кто тебе сказал про этот бурдюк?

— По дороге мы встретили человека, по имени Жумагул. Он пас овец и сказал нам про бурдюк.

— Этот бурдюк хотели отправить в село.

— Так пусть его и отправят в село,— засмеялся Султан,— но прежде мы выпьем из него по маленькой пиалке.

— Мама будет ругаться,— ответил мальчик, опуская глаза.

— Подождем, пока вернется твоя мама,— согласился Султан и спрыгнул с коня.

Мы привязали коня к столбу и вошли в юрту.

Султан вел себя так, будто приехал в дом своих родственников по матери. Он растянулся на самом почетном месте.

Чумазый мальчик стоял у порога и неприветливо смотрел на нас.

Султан вытянул из кармана несколько рублевок.