Меридианы карты и души

— Спасибо от того поколения, которое чувствует себя связанным с родиной иначе, чем предыдущее, хотя с той же силой. Наша любовь к ней скорее более трезва и сознательна, чем эмоционально-инстинктивна- Мы гордимся ею — от крохотного электрона ее атомных ускорителей до последнего колоска пшеницы в Араратской долине. Хочется верить, что родине нужны все ее сыновья и всем ее сыновьям нужна родина. Хочется верить, что мы неотделимая часть нашей земли, хочется жить так, чтобы то, что мы на чужбине, не ощущалось. Наоборот! Во всех странах мира мы хотим нашу разбросанность обратить в силу. В постоянном общении с самыми разными культурами мы хотим со всех полей собрать нектар и суметь этот мед отдать родному улью. Живя среди разных народов, мы хотим стать полномочными послами доброй воли, ознакомить их с армянами и Арменией. Вот именно так мы любим родину, вот стержень всех наших усилий. Хочется верить, что к этим нашим усилиям родина не останется безразлична…

Вряд ли двадцать пять — тридцать лет назад родители, назвавшие сына Вреж-Арменом («Вреж» означает месть), фанатики, яростно отрицавшие Советскую Армению и лелеявшие свои варианты мести, могли представить, что однажды их сын произнесет такие слова и во всеуслышание заявит о своей гордости именно той самой Арменией, с которой он «связан иначе, чем предыдущее поколение».

14 апреля, Егвард

В общем, речь Вреж-Армена была построена так, что-бы никакое неуместное слово не задело гостью из Советской Армении. Правда, в другие дни в том же зале произносятся и другие речи, по-прежнему фанатичные, непримиримые. Однако как на этом вечере в Монреале, так и во время других моих встреч, организованных «Амазгаином», все было тактично — за одним исключением. Это вечер «Армянского центра» в Торонто.

— Мы не рискнули здесь прочитать в нашем неумелом, дилетантском исполнении прелестнейшие стихи нашей гостьи, — слащаво-приторно изъяснялся со сцены открывавший вечер председатель здешнего филиала «Амазгаина» и стал затем дотошно перечислять все мероприятия, предпринятые ими за последние десятилетия-

Потом выступила детская танцевальная группа. И хотя танцы не очень походили на армянские, все равно было трогательно само существование ее в этом городе. Затем пошли песни, декламация. Читались только классические вещи или произведения зарубежных армянских авторов. Ни одной песни Советской Армении, ни одного стихотворения армянских советских поэтов, кроме моего «Слова сыну». Такого «направленного» концерта я ни разу не слышала во время моих встреч с зарубежными армянами. «Чистопородность» этого центра стала еще более явной, когда я увидела, что на сцене слева от меня приторочен громадный дашнакский флаг, как принято у них называть, «трехцветный». Оранжево-сине-красный. Сюрприз, мягко говоря, малоприятный и никак не свидетельствующий о деликатности хозяев ни по отношению к гостье, ни к стране, из которой она приехала.

Все это настроило меня соответственно, и, когда я получила слово, в голосе моем, наверное, была некоторая горячность, хотя я и говорила о том же, о чем обычно во всех такого рода аудиториях.