Мертвая тишина

— Они не знают. Им не понять. — Поигрывая желваками, он недоверчиво качает головой. — Но я-то знаю — и все равно не врубаюсь, чем ты только думаешь? Ну зачем тебе это? — Механик в сердцах всплескивает руками. — По-моему, ситуацию с большим количеством психологических триггеров для тебя и вообразить невозможно. — Он подступает ближе. — Месяц. Ты была целый месяц заперта в темноте и одиночестве, не считая мертвецов и галлю…

— Знаю! — огрызаюсь я. — Я же была там. Забыл?

— А ты? — парирует Кейн. Вдруг глаза его слегка расширяются. — Погоди. Так это из-за того, что произошло? Ты пытаешься наказать себя за…

— Нет! — Хотя и не совсем. Как ему объяснить, что я всегда знала, что однажды мне воздастся? Что есть разница между самонаказанием и отсроченным наказанием.

— Тогда чем ты думаешь? — повторяет он.

— Просто у меня нет выбора. Я хочу будущего, которого в данный момент для меня не существует. Того, что я когда-то выбрала, будущего прямо вот здесь. — Я взмахиваю рукой, словно бы обводя весь окружающий космос. — Я хочу собственную транспортную компанию. Чтобы впервые в своей жизни чем-то владеть и заведовать, пускай даже мне и страшновато. Хочу, чтобы Воллер спустил свою долю на дорогой скотч и рыженьких. Чтобы Лурдес пожертвовала своей церкви на строительство нового храма, о чем она без устали повторяет.

Брови Кейна удивленно ползут вверх. Да, я слушаю, даже если не реагирую.

— Хочу, чтобы Нис смог купить себе… — Тут я осекаюсь. — Чего он там хочет купить.

Губы механика невольно дергаются в улыбке.

— И я хочу, чтобы у тебя появилось время для дочери. Чтобы ты виделся с ней чаще, чем раз в полтора года на пару недель. — Голос у меня дрожит, и я тут же отвожу взгляд из страха выдать лишнее. — И если ради всего этого мне придется пройти через ад, так тому и быть.

Все равно я годами ждала ада, нисколько не сомневаясь, что он придет.

— Клэр, — мягко произносит он.

— И да, может, отчасти я и хочу загладить вину. — Скрещиваю руки на груди, упираясь взглядом в глубокую царапину на полу. — У моей матери нет могилы на Земле, потому что «Верукс» уничтожил все модули Ферриса. Мне негде навестить ее, негде положить цветы.

Или попросить прощения.

— «Сити-Футура» несет ответственность за всех этих людей — неважно, погибли они в результате несчастного случая или умысла, — запальчиво продолжаю я. — Их семьи имеют право на ответы, имеют право получить своих родных. Не только богатых знаменитостей, но и членов экипажа. Нельзя их бросить только потому, что «Beруксу» так удобнее. Они всего лишь вырезали имена пропавших на еще одном сраном мраморном монументе, за которым ничего не стоит!

Памятник Феррису расположен в чикагском Грант-парке — точнее, в том, что от него осталось. Я видела фотографии. Мемориал «Авроры» установлен в десятую годовщину потери связи с лайнером в калифорнийском кампусе «Верукса» — дань уважения «пропавшим без вести первопроходцам».

Наконец я умолкаю, и воцаряется тишина. И меня тут же охватывает страх, что я выболтала слишком много. Сдала линии обороны, которые выстраивала не один год.

Меня заливает краска, начинает жечь глаза, и я поднимаю голову к потолку, молясь про себя, чтобы навернувшаяся влага поскорее просохла. Меньше всего мне хочется увидеть жалость на лице Кейна.

— Кроме того, это всего на три дня, — добавляю я, изо всех сил стараясь придать голосу бодрости. — Не так уж и скверно.

Даже не знаю, кого в данный момент пытаюсь убедить. Нужно было держать язык за зубами, черт побери!

И вдруг я ощущаю на плече руку, которая осторожно разворачивает меня лицом к мужчине.

— Ты либо храбрейшая женщина из всех, кого я встречал, либо самая безумная, — говорит он.

А потом его руки обвиваются вокруг меня и привлекают к себе.

Я знаю, что нужно вырваться, но в этот момент слабость сильнее решимости. И мои руки словно сами по себе обнимают Кейна, вцепляясь в футболку у него на спине.

Обнимать и находиться в объятиях впервые за долгое время вовсе не так страшно, как мне представлялось. Уж точно не как стоять на цыпочках на краю чернеющей бездны и вглядываться вниз.

Напротив, я испытываю облегчение, как будто сбросила тяжкую ношу.

— А почему не обе вместе? Наверно, все-таки обе, — говорю я, уткнувшись Кейну в ключицу. От него пахнет теплой хлопковой тканью, успокаивающе знакомым металлическим привкусом воды ЛИНА и мылом.

— Наверно, да, — смеется он.

Не отпуская меня, Кейн отступает на шаг и за подбородок приподнимает мне голову. Хмурится на дорожки слез на щеках и ласково вытирает их ладонью.

Мой взгляд падает на его рот, и, прежде чем успеваю остановиться, даже понять, что происходит — поднимаюсь на цыпочках и припадаю своими губами к его.

Кейн хмыкает от удивления и отстраняется. Сантиметров на пять, но этого уже достаточно.

— Клэр, — мягко начинает он.

Меня охватывает шок от собственного поведения, и мгновение спустя я уже объята пламенем полнейшего унижения. Что я себе вообразила? Что я творю?

Отшатываюсь от Кейна и отчаянно пытаюсь подыскать слова — хоть какие-нибудь, лишь бы этот эпизод поскорее остался позади.