Мертвый месяц

Но обошлось. Сим-Сим протянула руку, и Шева сделал надрез на тыльной стороне ладони. Затем сжал кисть так, чтобы кровь стекла на могилу. Сувора передернуло: больно же. Как Сим-Сим терпит? И вот почему она отворяющая двери. А та стояла и улыбалась, будто наконец-то превратилась из Золушки в признанную красотку, и ее обнимает прекрасный принц.

Шева отпустил Сим-Сима и добавил:

– Земля с могилы самоубийцы.

Он вновь принялся шептать на незнакомом языке. Дождь, наконец, прекратился, из-за туч выглянул месяц: бледно-желтый, его света едва хватало, чтобы разглядеть окрестности. Но и то лучше, чем в темноте и под дождем. Интересно, долго ли еще Шева будет читать заклинание? Не пора ли сворачиваться? Что-то непохоже, что обряд удался. К тому же в любой момент могут появиться волки. У Сувора между лопаток закололо от мысли о них.

В тишине каждое слово, произнесенное Шевой, было отчетливо слышно. Чудилось, что они становятся зримыми и весомыми, обретают плоть и смысл. Гудение в ушах усилилось, будто Сувор находился на взлетающем самолете. И почему-то показалось, что он понимает, что говорит Шева: кровь, жертва, прими… Позади ухнула сова. Сувор оглянулся, и в это мгновение раздался дикий крик.

Глава семнадцатая. Эльза

Тина подняла фонарик и включила его. Его мощность была намного больше, чем у ее телефона, поэтому смартфон Тина убрала в карман. Если ее предположения верны, то парочка слилась в страстном поцелуе, из ослабевших рук выпал фонарик, на который Оля и Даня не обратили никакого внимания, а потом они уединились во второй половине дома. Там, конечно, прохладно, но любовь, видимо, согревает не хуже батареи. Тина хмыкнула. Неожиданно от всегда сдержанной Оли, но по подруге было заметно, что она серьезно запала на этого красавчика. В общем, это их дело, благо восемнадцать лет есть каждому.

Тина уже хотела вернуться, как обратила внимание на тень возле своих ног. Сквозь небольшое отверстие в двери для кошки падал свет, и в нем было заметно очертание бумажного самолета. Тине нестерпимо захотелось достать самолет, но во сне Сашка строго-настрого велел ей не выходить из дома. А Сашке Тина верила, даже мертвому. Она просунула руку в дыру и попыталась нащупать самолет – не получилось. Тогда Тина отодвинула задвижку и вынула засов из петель.

Она слегка приоткрыла дверь и осмотрелась. Туман почти истаял, волки тоже куда-то убрались. Самолет лежал совсем рядом, прекрасно видимый в свете огромной луны. Тина сделала три шага и нагнулась, чтобы поднять его. В это время подул ветер, и самолет снесло в сторону. Пришлось идти за ним.

Ветер играл с Тиной, точно с кошкой: подпускал поближе, а потом, когда она собиралась схватить самолетик, дергал его в сторону. Тина понимала это, но ничего не могла с собой поделать: ей был необходим самолетик. Казалось, это Сашка передал привет из того мира, из которого не возвращаются. Наконец, она подобралась ближе и бросилась на самолетик всем телом, удерживая его словно живое существо. Он дернулся и замер.

Тина достала самолетик из-под себя и разгладила крылья. Сделанный из тетрадного листка в клеточку по знакомой схеме… Когда-то они с Сашкой устраивали соревнования: чей самолетик пролетит дальше? Обычно побеждал Сашка. Тинины же самолетики вечно то зарывались носом, то возвращались к ней бумерангом. Сашка пробовал объяснить, что нужно делать, но Тина слушала вполуха: строить самолеты – Сашкина задача. Она будет снимать о них фильмы. Стимпанк, первые пилоты и полеты… От этого захватывало дух.