Мертвый ворон кричит о любви

Косте было плевать, что они лежат прямо на полу в ванной, он мог бы перенести Киру в спальню на кровать, но не хотел отрываться от ее губ ни на мгновение даже ради комфорта. А еще он боялся ее спугнуть. Кира была как кошка, что в любой момент может цапнуть и сбежать, даже если секунду назад мурлыкала у тебя на руках. Костя скользнул рукой под ее футболку и медленно начал поднимать ладонь от живота до груди девушки. Он готов был остановиться, уловив хоть малейшее напряжение с ее стороны, но Кира тянулась навстречу касаниям, льнула к его рукам, вцепившись пальцами в его футболку и не выпуская, словно тоже переживала, что он сбежит. Маленькая грудь Киры была восхитительно нежной на ощупь и словно создана, чтобы умещаться в его ладонь. Костя уже изнывал от желания, но никак не решался перейти к следующему шагу. Он провел пальцами у Киры между ног, но та испуганно их сжала. Костя смутился, прошептал неловкое извинение и начал осыпать легкими поцелуями волосы и лоб девушки.

– Мы дураки, – засмеялась Кира. – Уже столько дней живем в одной квартире. А стоило вместе начать чистить ванну, как нас обуяла страсть. Может, мы извращенцы?

Костя снова зажал ей рот поцелуем. Он не знал, что сказать. То, что с ним происходило сейчас, было каким-то наваждением. Станет ли ему легче, если он с ней переспит? Прояснится ли ум? Или это будет лишь началом к безумию?

Внезапно в голове у Кости раздался страшный шум, словно десятки птиц принялись биться о стены крошечной клетки. «Ты! Проклятие! Ты не должен! Самое страшное – это ты! Она убивает тех, кто любит тебя всем сердцем! Вспоминай! Не дай ей съесть Киру!» Костя застонал и схватился за голову.

…Черные ветки деревьев под окном, покрытые инеевыми цветами, застыли, словно укрытые кружевным саваном. Мама говорила, ночью шел ледяной дождь. Красивая высокая женщина гуляет по их двору уже целую вечность. Она кружится по снегу, ее ноги босы, а атласное голубое платье развевает ветер, но женщина словно не чувствует холод. Время от времени она садится на качели и медленно на них раскачивается, глядя в небо. Костя прижимает нос к стеклу, пытаясь получше разглядеть незнакомку. Мама окликает его и заставляет перестать глазеть на женщину под окном.

– Она безумна. Я не давал повода! – оправдывается отец. – Всего лишь лечил от бронхита!

Он бледен. Бедняга сидит на тумбе в коридоре и комкает в руках вязаную шапку.

– Может, стоит спуститься к ней, поговорить? – предлагает отец.

– Нет! Я уже позвонила в скорую. Сейчас ее заберут.

Костин отец работает участковым врачом. А мама стоматологом. Иногда у них бывают ненормальные пациенты, которые могут звонить по ночам или даже заявиться домой, демонстрируя свои симптомы чуть ли не с порога. Но эта женщина настырнее прочих. И Костя ее боится…

ВСПОМИНАЙ!

Костя замотал головой, выпутываясь из объятий Киры. Он сел и уткнулся лбом в колени, пытаясь переварить обрушившиеся на него воспоминания. Ладони вспотели, а сердце пустилось вскачь. Кира взяла его за руку, переплетая их пальцы. Пару минут они молча сидели на полу бок о бок, соприкасаясь плечами. Костя слышал, как прерывисто дышит Кира, все еще разгоряченная их ласками, но странный приступ выбил его из колеи.

– Я жалкий слабак, – с трудом выдавил он, не глядя на девушку.

– Что случилось?

Кира обняла Костю за плечи. Ее футболка бесстыдно задралась, но девушка даже не обратила на это внимание.

– Это что-то новое. Теперь ворон в моей голове голосит о каком-то проклятии.

Костя все же собрался с духом, подхватил Киру на руки и понес в свою комнату. Он осторожно положил ее на кровать и сел рядом, опустив голову и рассматривая ковер на полу.

– Я чувствую, что схожу с ума. И не хочу, чтобы тебя это как-то коснулось.