Мерзость

– Сегодня спускаемся по двум веревкам, – объявил Дикон, не спрашивая нашего мнения или совета. – Джейк лидирует на первой веревке, за ним Пасанг, и замыкающим Жан-Клод. Леди Бромли-Монфор лидирует на второй, за ней Лобсанг и последним я. Закрепленные веревки могут быть в некоторых местах засыпаны снегом, но Лобсанг сказал, что нашел и освободил от снега большую часть, когда поднимался к нам вчера вечером, так что мы сэкономим немного времени. Никто не пользуется кислородом – только если плохо себя почувствует, – за исключением Джейка, который передаст баллоны Жан-Клоду, когда тот сменит его на снежных полях выше четвертого лагеря.

Же-Ка начал было возражать, что ему не нужен кислород и что днем раньше он поднялся почти до пятого лагеря без него, но Дикон прекратил все разговоры, просто покачав головой.

Перед тем как все закрыли лица балаклавами и шарфами, заглушавшими звуки, Реджи сказала:

– Лобсанг немного non compos mentis [54]. Любопытно, что мы обнаружим в базовом лагере.

Шерпа наконец понял, о чем мы говорим, хотя, конечно, не понял латинскую фразу, означавшую, что он немного не в своем уме.

– Нет, нет, нет, – забормотал он по-английски. – Не испугались… не убежали… все убиты! Йети их убили. Все мертвые!

– Где ты был? – спросил Пасанг на английском. – Ты видел, как йети убивают шерпов?

– Нет, нет, – признался Лобсанг. – Я тоже был бы мертвым, если бы там был. Но повар Семчумби и начальник вьючных животных Наванг Бура видели тела. Все в базовом лагере мертвые. Везде кровь, руки и ноги. Йети

их убил!

Дикон похлопал его по спине и помог завязать правильный узел, чтобы соединиться с той же веревкой, которая связывала их с Реджи.

– Скоро узнаем, – сказал он. – Леди Бромли-Монфор, не будем забывать, что «кошек» нет только у Лобсанга. Мы должны быть особенно осторожны при спуске.

Я на секунду сдвинул маску.

– Остается надеяться, что я найду бамбуковые вешки и перила в таком тумане.

Никто мне не ответил, и я вернул маску на место.

– Но ведь нам не обязательно надевать эти проклятые очки при таком тусклом свете и тумане, как сегодня, правда? – спросил Же-Ка.

– Не обязательно, – подтвердил Дикон. – Наденем очки только в том случае, если начнет светлеть. Сейчас важнее смотреть себе под ноги при спуске.

Мы с Жан-Клодом проверили, правильно ли привязан доктор Пасанг – мы оставили между людьми в связке только 30 футов веревки, что довольно мало и опасно, поскольку если кто-то сорвется, то у следующего будет мало времени для страховки, – но я согласился с невысказанным вслух предложением Дикона, что соединяющие нас отрезки веревки должны быть достаточно короткими, позволяя видеть идущего спереди и сзади, независимо от погоды и силы ветра.

– Давай, Джейк, – донесся сзади голос Дикона. – Веди нас вниз.

Тщательно выбирая дорогу по снегу и наклонным каменным плитам с помощью ледоруба, я начинаю прокладывать извилистый путь между камнями, мимо разгромленной нижней части пятого лагеря, а затем поворачиваю на восток, к кромке Северного гребня и ненадежным ступеням на нем.

Глава 3

Ни одна из предыдущих экспедиций на Эверест не проложила столько перил – причем наши состояли из «волшебной веревки Дикона», – и поэтому участники этих экспедиций не имели возможности с такой сравнительной легкостью спускаться из пятого лагеря.

По крайней мере, нам изначально должно было быть легче. Но в действительности облака были такими густыми, а порывы ветра такими сильными – тогда мне казалось, что до пятидесяти миль в час, – и пугающе внезапными, что спуск по гребню, ледовому склону и леднику Эвереста в тот день, во вторник, 19 мая, оказался настоящим кошмаром.

Часть отмечавших дорогу вешек остались на месте, но другие ночной шторм либо сдул, либо повалил и засыпал снегом. Сотни раз за время спуска по кромке Северного гребня к Северному седлу мне приходилось принимать решение: «Идти прямо вперед, направо по оврагу, который выглядит знакомым, или налево, по более крутому участку?» Я помню о ведущих в пропасть оврагах, которые видел при дневном свете во время подъема в пятый лагерь – любой неверный поворот закончится крутым 6000-футовым обрывом над главным ледником Ронгбук.

Поэтому я редко сворачивал вправо, когда не мог найти бамбуковых вешек с флажками, указывающих путь. Тем не менее неверный поворот дважды приводил нашу группу к Северной стене Эвереста, и кроме того, не обходилось без невидимых трещин и вертикальных ледовых ловушек. Оба раза я осторожно возвращался назад, на кромку Северного гребня, а затем прокладывал дорогу вниз, пока мы не натыкались на следующую закрепленную веревку, которая убеждала нас, что мы на правильном пути.

Когда мы брели по пояс в снегу на более пологом склоне, я решил, что это, должно быть, снежные поля чуть выше Северного седла, и остановился, пропуская Жан-Клода вперед и передавая ему баллон с кислородом, чтобы Же-Ка вел нас через лабиринт из расселин.