Мерзость

– Но мы не слышали никаких выстрелов, – свистящим шепотом возразил Жан-Клод. Он сидел на корточках с ракетницей в руке и пристально вглядывался в клубящуюся тьму своего сектора обзора. Головы он не повернул.

– При том направлении ветра, – сказал Дикон, – и снегопаде… В горах довольно странная акустика.

– Прошлой ночью в пятом лагере мы слышали, как кричал Лобсанг Шерпа, – прошептала Реджи. – Несмотря на сильные порывы ветра.

– Который дул от пятого лагеря как раз в нашем направлении, вверх по склону горы, – шепотом ответил ей Дикон. – С учетом всех этих ледяных пирамид и «паломников» между базовым лагерем и вторым и третьим лагерями, западного и северо-западного ветра вчера вечером, я не удивлюсь, что никто не слышал ни единого выстрела, даже шерпы из второго лагеря.

– Значит, мы ищем йети с немецкими «люгерами»? – спросил я, пытаясь немного поднять общее настроение. Или хотя бы подбодрить себя.

Никто мне не ответил.

Под прикрытием анорака Пасанг поднял последнюю из трех пуль, извлеченных из трупов.

– А вот эта странная. Не деформировалась, но я не могу ее идентифицировать. Не девятимиллиметровая.

– Восемь миллиметров, – прошептал Дикон. – Часто использовалась австрийцами и венграми в пистолетах, сконструированных до войны Карелом Крнкой и Джорджем Ротом. Самым распространенным пистолетом – сначала он стоял на вооружении австро-венгерской кавалерии, а затем его выпускали немцы для пехотных офицеров – был «Рот-Штайр М1907», полуавтоматический пистолет тысяча девятьсот седьмого года выпуска. Однажды в траншее его приставили к моей голове, но боек ударил по пустой камере магазина.

– Сколько у него патронов в магазине? – не удержался я.

– Десять, – ответил Дикон. Он выключил маленькую лампу, снова натянул куртку на голову, жестом предложил всем нам подойти поближе и прошептал: – Хотел бы я, чтобы мы имели дело с йети,

но это не так. Мы должны предполагать, что столкнулись с несколькими профессиональными убийцами, и, вне всякого сомнения, людьми – возможно, это те самые семь человек, которых издалека видел Наванг Бура, – причем некоторые из них вооружены полуавтоматическими пистолетами и, возможно, даже автоматическим оружием.

– Пулеметы? – растерянно спросил я.

– Пистолеты-пулеметы, – поправил Дикон. – Мы не знаем. Но нет никаких сомнений, что мы должны как можно быстрее вернуться в третий лагерь – на тот случай, если эти чудовища в человеческом обличье попытаются добраться до остальных шерпов.

– Но раны на наших «тиграх»… – прошептала Реджи. – Отрубленные конечности, растерзанные палатки, отрезанные головы, вырванные сердца…

– Скорее всего, это сделано холодным оружием и специальными инструментами – например, часть увечий, которые мы видели, могли быть нанесены очень острыми граблями, – шепотом ответил Пасанг. – Они изуродовали и осквернили трупы, чтобы наполнить страхом сердца наших шерпов.

– Это наполняет страхом мое сердце, – прошептал Жан-Клод, но на его губах играла слабая улыбка.

«Как, черт возьми, он может улыбаться?» – удивился я.

– Мы не будем идти в связке, – сказал Дикон и посмотрел каждому в глаза, – но цепочкой по одному и как можно тише, на расстоянии вытянутой руки от идущего впереди, чтобы можно было при необходимости коснуться рукой плеча. Те, у кого есть ракетницы Вери, держат их в руке заряженными и кладут запасные патроны во внешние карманы, откуда их можно быстро достать.

– Но у шерпов имеется ваш «уэбли», – заметила Реджи. – Это у нас нет настоящего оружия. Может, шерпы должны спускаться и спасать нас?

Дикон улыбнулся.

– Я попрошу вернуть свой револьвер, когда мы доберемся до третьего лагеря. Но в данный момент мне не хочется даже думать об одном вооруженном поваре против шести или семи вооруженных до зубов убийц. Мы убедились, на что способны эти хищники. – Дикон кивком указал на трупы. Я чувствовал терпкий запах крови и слабое, но постепенно усиливавшееся зловоние разлагающейся плоти.

– Кто они? – шепотом спросил Жан-Клод.

Дикон не ответил. Взмахом руки он приказал нам приготовиться покинуть защищенную каменными стенами сангха территорию лазарета.

– Значит, мы пойдем прямо по «корыту»? – спросила Реджи, когда мы выстроились в колонну по одному: первый Дикон, за ним Реджи, потом я, потом Пасанг, за ними Наванг Бура и последний Жан-Клод.

– Да, – прошептал Дикон. – Но не по тропе. От одной ледяной пирамиды к другой, от кальгаспоры к кальгаспоре, от одного гребня морены до другого. Идите, когда иду я, и останавливайтесь, когда останавливаюсь. Если я в кого-то выстрелю, найдите цель, прежде чем стрелять самим. Помните, что сигнальные пистолеты Вери – не настоящее оружие. Если до цели больше десяти футов, шансов попасть в кого-нибудь у вас почти нет. Берегите патроны.

Нам нечего было к этому добавить. Мы по одному последовали за Диконом – левая рука вытянута, чтобы касаться плеча идущего впереди, в правой ракетница – в заснеженную тьму, вверх по леднику Ронгбук, назад к Эвересту.

Глава 5