Месма

Когда он поднял голову, то увидел впереди себя лишь несколько фигур, поднимающихся с земли. Остальные, кто минуту назад бежал вмести с ними, продолжали теперь лежать неподвижно.

— В укрытие… — хрипло приказал Шатохин. — Все… в укрытие…

Самолет, смертоносной химерой пронесясь над пристанью и площадкой, уже брал новую высоту, чтобы сделать разворот.

— Быстрее, пока он не вернулся! — закричал вслед бегущим Шатохин.

Его крик потонул в оглушительном взрыве. Капитан повернулся в сторону реки: там над паромом высоко вверх взметнулся столб огня, а сама платформа вздыбилась над водой и тотчас разломилась пополам. В воздух повалил густой черный дым, образовавший клубящееся облако, которое поползло в голубое поднебесье, закрывая веселое майское солнце. На месте парома возник столб воды и пены, с грохотом обрушившийся обратно в реку и поднявший большую волну, устремившуюся к обоим берегам. Громадный водоворот возник на месте погибшего судна, затягивая в свою гигантскую воронку обгоревшие остатки парома и последних уцелевших его пассажиров.

— Выблядки фашистские… — угрюмо выругался Шатохин.

С каким бы наслаждением он сейчас расстрелял бы этих нелюдей, этих упырей, что летали сейчас над пристанью на своих смертоносных машинах! Как упивался бы он их агонией, наблюдая, как корчатся они в предсмертных судорогах! Почему они живут на свете — кто дозволил такое? Капитан даже зубами заскрежетал от собственного бессилия и удушающей ярости…

— Дяденька! — вдруг донесся до него тоненький голосок.

Шатохин встрепенулся и начал озираться по сторонам. Кто кричал? Все вокруг было застлано пеленой дыма и пыли, только местами кое-где мелькали неясные тени. Но Шатохин чувствовал, что звали именно его.

— Дяденька милиционер… — снова раздался голос ребенка откуда-то снизу и сбоку.

Шатохин бросился на голос.

Сверху уже приближался рев немецкой сирены, который все нарастал и ширился, неся с собой очередную порцию свинцовой погибели.

Тем временем Шатохин увидел маленькую девочку, стоявшую среди тлеющих балок и беспомощно моргающую большими глазами. На голове ее был цветастый платочек, она была одета в летнее платьице с передником и легкую вязаную кофточку.

За руку девочка держала куклу.

Казалось невероятно нелепым само присутствие этого маленького создания здесь, среди разгула и полного торжества всеобщего смертоубийства. Обезумевшая от страха малышка только плакала и, видимо, потеряв мать, звала теперь на помощь любого, кто мог оказаться поблизости.

Задыхаясь и надрывно кашляя от проникающего в легкие дыма, Шатохин бросился к девочке. Но до нее оставалось еще с два десятка шагов, а проклятый «юнкерс» уже нависал своей черной массой над разрушенной пристанью…

Состязаться в скорости передвижения с самолетом капитан никак не мог…

— Девочка! Ложись! — изо всех сил закричал он. — Падай!..

Малышка непонимающе смотрела на него, обратившись спиной к приближающемуся самолету.

— Девочка… — снова крикнул было Шатохин, но тут внезапно из пелены дыма и пыли возник Леша Панкратов.

— Товарищ капитан! — крикнул он бодро, — я возьму, мне ближе!

Лейтенант и впрямь находился всего в нескольких шагах от малышки.

Он молниеносно схватил девочку за подмышки, прижал ее к груди и вместе с ней бросился ничком на землю. Упал на землю и Шатохин.

В ту же секунду сверху обрушился свинцовый ураган. Тяжелая волна горячего воздуха ударила, обжигая спину сквозь гимнастерку, прошлась по земле, вздымая волны рыжеватой пыли. С оглушительным ревом черная тень пронеслась над Шатохиным, пули звонко щелкали по камням и вздыбленным обломкам. Пронесясь над площадкой, самолет начал взмывать к небу… Шатохин поднял голову.

— Панкратов!.. — позвал он. — Ты цел?

— Цел, товарищ капитан, — отозвался Панкратов. — А вы?..

— И я цел… — отвечал капитан. — А девочка?..

— В порядке…

— Ну… бегом в укрытие! — приказал Шатохин. — Бегом!

Панкратов вскочил на ноги и, прижимая девочку к груди, большими прыжками побежал в сторону убежища. Шатохин с трудом поспевал за ним, хоть лейтенант и был отягощен ношей, но вот ноги у молодого резвого парня явно были длиннее.

А ноша смотрела поверх лейтенантского плеча на Шатохина своими вытаращенными перепуганными глазенками…

На какой-то миг Шатохин словно забыл обо всем… Он даже смог улыбнуться.

— Товарищ капитан! — вдруг отчаянно закричал Панкратов. — Воздух!..

В ту же секунду Шатохин услышал над головой оглушающий, невероятно мощный рев. Он не успел даже понять, что происходит; он бросился на землю ничком, и в тот же миг раздался страшный треск пулеметов. Капитан не сразу сообразил, что их настиг второй «юнкерс» — тот самый, что разделался с паромом, а теперь возвращался с реки вслед за своим напарником.

Шатохин выждал несколько секунд после того, как самолет пролетел над ними и пули перестали звенеть и щелкать вокруг него. Затем он поднял голову.

И увидел впереди себя лежащего недвижимо Панкратова, своим телом накрывшего спасенную им девочку. На спине лейтенанта виднелось такое, что капитан сразу понял всё.

— Лё-ё-ха! — неистово закричал Шатохин.