«Места массового уничтожения евреев Крыма в период нацистской оккупации полуострова, 1941—1944. Справочник»

9—13 декабря 1941 г. зондеркоманда 11б, а также подразделение, подчинявшееся штабу айнзатцгруппы «Д» и подразделения зондеркоманд 10б и 11а, а также 2-й взвод 2-й роты фельджандармерии № 683 партиями вывозили евреев из сборных пунктов и расстреливали — в основном, на 10-м километре шоссе Симферополь-Феодосия у противотанкового рва. По свидетельству Олендорфа на Нюрнбергском процессе, «в Симферополе казни, проводимые айнзатцкомандой 11б, осуществлялись по приказу армии; армия предоставила грузовики, бензин и водителей для доставки евреев к местам экзекуции»[245]. Об этом же свидетельствовал бывший командир айнзатцкоманды 11б Карл Рудольф Вернер Брауне[246]. По показаниям Брауне, для осуществления казней в Симферополе по договоренности с оберквартирмейстером 11-й армии полковником Ханком подразделения СС были усилены составом вновь прибывшей полицейской роты[247]

. По данным ЧГК Городского района г. Симферополя, тогда были расстреляны около 10 600 евреев и 1500 крымчаков[248].

Брауне так описывал на Нюрнбергском процессе казнь симферопольских евреев: «…Место казни было оцеплено, чтобы не давать гражданскому населению ненужного зрелища. Заранее — я не помню, прямо перед экзекуцией или накануне в лагере — у тех, кого намечалось казнить, были конфискованы деньги и ценности. Перед экзекуцией у тех, кого казнили, отобрали верхнюю одежду, то есть зимние пальто и т. п. Остальная одежда оставалась на людях. Казненные… становились маленькими группами у противотанкового рва лицом ко рву. Исполнявшие акцию команды, состоявшие из 8—10 человек полицейской роты, которая была придана нам, становились на другой стороне противотанкового рва, и приговоренных к казни расстреливали сзади как можно быстрее»[249]. Для закапывания трупов оккупанты привлекли военнопленных из находившегося неподалеку концлагеря, прозванного в народе «картофельный городок». По свидетельству одного из них, 12–13 декабря в лагерь прибыли две крытые машины, в которые погрузили до 60 пленных, выдав каждому по лопате. «Нас отвезли к противотанковому рву, который проходил по левой стороне дороги при движении в сторону Феодосии. Когда мы приехали на место, здесь было много народа: женщин, стариков, детей. Люди стояли, прижавшись друг к другу, кругом слышались стоны, многие женщины истерически рыдали. Здесь же ходили пьяные немцы-гестаповцы, в 100–150 метрах от рва стояли в ряд пулеметы. Расстрел начался примерно в восемь часов утра, у людей забирали вещи, заставляли раздеваться, снимали пальто, пиджаки, обувь и группами человек в 300 ставили на краю рва…По стоявшим из рва стали стрелять из пулеметов. Люди падали в ров. Поднялся ужасный крик и стоны недобитых жертв. После третьей партии нас, пленных, заставляли закапывать трупы. Я бросал землю в ров, стараясь не смотреть вниз. Потом прибывали новые машины с людьми, которых тут же расстреливали. Это продолжалось до наступления темноты. В продолжение всего дня машины курсировали от Симферополя к месту расстрела. Я не считал, сколько человек было расстреляно в этот день, но могу с уверенностью сказать, что было убито 1200–1500 человек. На следующий день я заболел и больше на расстрел не ездил, но знаю, что из лагеря еще долго брали людей, которые с лопатами выезжали на места расстрела…. Исполняли все, кроме закапывания трупов, только немцы, все они были в форме гестапо…»[250]

.

По воспоминаниям очевидца, детей уничтожали здесь же, но другим способом — их умерщвляли с помощью яда, которым детям смазывали губы[251]. Это подтверждается послевоенными показаниями бывшего служащего русской вспомогательной полиции, который в декабре 1941 г. видел у служащих ЗК 11б «на левой руке небольшие мешочки. Один из эсесманов… был моим… приятелем, у которого мы спросили, где была зондеркоманда и что за мешочки у них на руках. Эсэсовец рассказал, что зондеркоманда ездила расстреливать евреев, а в мешочках у них цианистый калий, которым они отравляли детей, смазывая им губы ядом»[252].

По наблюдению свидетеля, жившего неподалеку от того места, с 11 декабря каждый день движение машин с людьми к месту расстрела продолжалось примерно до пяти часов вечера. Ежедневно из Симферополя вывозили 25–30 автомашин с людьми; в каждой машине помещалось до сорока человек. «Всего, по моим наблюдениям, расстрел продолжался 9 дней. В последующие дни, в декабре 1941 г. и в январе 1942 г., машины с обреченными продолжали проходить через Сергеевку, но это уже не носило массового характера»[253]

.

Памятный знак на месте гибели и захоронения евреев и крымчаков Симферополя, 10-й км шоссе Симферополь-Феодосия. Фото: Г. Россоланский, 2005

К выявлению евреев по приказу коменданта города была привлечена полевая жандармерия, которая обнаруживала евреев и передавала их в СД[254]. Этот же карательный орган осуществлял расправу с теми горожанами-неевреями, которые пытались укрыть обреченных: на столбах города висели люди с табличками «За укрывание евреев»[255].