Читаем Метаморфозы (СИ) полностью

"...Нужно противопоставлять геокультурные нации, черпающие силу и влияние в глубоких корнях и самоопределении" - естественно "противопоставлять

", чего же ещё делать...? Мы другого не умеем ...и только в самости определения... по отношению к чему? Ждите ответа... и следом - "...технократическим построениям, стремящимся компенсировать свою противоестественность насилием и забвением". Где то это я уже слышал, вот только непонятно, почему и вдруг "технократизм" стал "плохим" и почему именно "технократические"? опять сами по себе? Отсюда и следующее чудо чудесное возникает, так же "естественно" - "геокультура оказывается чем то большим, нежели новый геополитический или исторический подход". Неслабо, надо сказать... может ли история (тогда и в существе своём) этих "товарищей" чему либо научить? оставим на совести "новый" и геополитический, ладно, но ...исторический и больше?
А что у вас есть ещё?
И вообще кроме этого? Кроме истории и соответственно в таком случае, что может быть больше? Что имеем - попытка "подняться" отвергая (природа нигилизма не оставляет шанса), попытка отказаться, попытка совершить революцию (традиция, видите ли) (мини-), в виду невозможности преодоления ограничений и стесняющих мысль "обстоятельств" и в особенности то, что "...она претендует на способность отвоевать старое(?) понятие цивилизации интеллектуальными методами". Каким образом в таком случае... столько казуистики, попытка извернуться или вывернуться (наизнанку)... в попытке изображения сложного движения, но простого в своём существе (т.е. почти буквально) - почему "отвоевать", а не познать? Рефлексы? Его только познать можно - основание цивилизации и отстоять, и "старое" - то есть раньше оно у вас было и было верным? Ещё одно подтверждение того, что история "соседей" ничему не учит - сознание, разум, интеллект, материя, форма и формы жизни, всё это проникает друг в друга и т.д., но это не одно и тоже - об общем для этих категорий - индивидуально или системно и во взаимоотношении, можно говорить только на основании единого для них начала, так же, впрочем, как и о нюансах взаимопроникновения и различия их. Что такое интеллект, чем он вызван к жизни (как сущность его и как явление) и что он выражает и по отношению к чему... Поэтому можно сказать только одно - только "интеллектуальными методами"... это невозможно (и старое). И наконец, финал - "являясь фундаментом для устойчивых цивилизаций, геокультурный подход определяет для науки цель, выходящую далеко за рамки политической силы и власти". Вроде бы как закончили на позитивной ноте, хорошо и замечательно - мудрый подход, но только вот гео-культурный "подход", он ничего не определяет и определить не может, вот в чём беда и тем более для науки. И в чём смысл и что есть основание цивилизации, речи нет нигде, а что есть наука - "наше всё"... главное, "чтобы костюмчик сидел", чтобы подход был "научный"... Но наука не может выйти за рамки, как раз в виду собственного естества и идеологии, которая равна её методологии, ибо другого нет. Культура - отстой, так как это удел национального, а "геокультурный подход" не может указать науке цель, в виду бессмысленности первого и сопротивления "противоестественности" определённости бессмысленности второго, а тем более в виду наличия приоритетов у власти и силы, собственных, что полагает собой (и "подтверждает") наука и её строго научное мировоззрение (здесь нет никто, одно лишь тело, body...), породившее, в виду несвязанного ничем (и никакими обязательствами разума, перед его наукой, которую он сам изобрёл, но соблюдать не обещал) разума - либеральный, так сказать, апогей "исторической мысли", отражением чего, по сути и является эта статья. В очередной раз прошлись по поверхности, не желая заглянуть "во внутрь" этого "тела" - "апофеоз" механической мысли "Европы", выдаваемый за "геокультурный подход", увы...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний
Последний

Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Алексей Кумелев , Алла Гореликова , Игорь Байкалов , Катя Дорохова , Эрика Стим

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Разное
Наблюдатели
Наблюдатели

Это история мужа и жены, которые живут в атмосфере взаимной ненависти и тайных измен, с переменным успехом создавая друг другу иллюзию семейного благополучия. В то же время – это история чуждого, инопланетного разума, который, внедряясь в сознание людей, ведет на Земле свои изыскания, то симпатизируя человеческой расе, то ненавидя ее.Пожилой профессор, человек еще советской закалки, решается на криминал. Он не знает, что партнером по бизнесу стал любовник его жены, сам же неожиданно увлекается сестрой этого странного человека… Все тайное рано или поздно становится явным: привычный мир рушится, и кому-то начинает казаться, что убийство – единственный путь к решению всех проблем.Книга написана в конце девяностых, о девяностых она и рассказывает. Вы увидите реалии тех лет от первого лица, отраженные не с позиций современности, а по горячим следам. То было время растерянности, когда людям месяцами не выплачивали зарплату, интернет был доступен далеко не каждому, информация хранилась на трехдюймовых дискетах, а мобильные телефоны носили только самые успешные люди.

Август Уильям Дерлет , Александр Владимирович Владимиров , Говард Филлипс Лавкрафт , Елена Кисиль , Иванна Осипова

Фантастика / Современная проза / Разное / Современная русская и зарубежная проза / Попаданцы
Разум
Разум

Рудольф Слобода — известный словацкий прозаик среднего поколения — тяготеет к анализу сложных, порой противоречивых состояний человеческого духа, внутренней жизни героев, меры их ответственности за свои поступки перед собой, своей совестью и окружающим миром. В этом смысле его писательская манера в чем-то сродни художественной манере Марселя Пруста.Герой его романа — сценарист одной из братиславских студий — переживает трудный период: недавняя смерть близкого ему по духу отца, запутанные отношения с женой, с коллегами, творческий кризис, мучительные раздумья о смысле жизни и общественной значимости своей работы.

Дэниэл Дж. Сигел , Илья Леонидович Котов , Константин Сергеевич Соловьев , Рудольф Слобода , Станислав Лем

Публицистика / Самиздат, сетевая литература / Разное / Зарубежная психология / Без Жанра