Читаем Метаморфозы (СИ) полностью

Так же и весьма не случайно, там же, так сказать на этих же страницах и в передовицах журнала "Россия в глобальной политике", появляется статья, под названием "Миф о Сизифе. Эссе об исключительности", Иван Сафранчук, 09-10-16 и подзаголовок - "Америка на вершине: что делать с бременем мирового лидерства?". То есть вопрос о выборе - задумались... по поводу. Потому что имеем обширную, сказал бы существенную сумятицу в умах - странное состояние ума... но неизбежное... сочувствую, но прежде следовало бы задаться вопросом - что

происходит? Сначала и прежде всего и уж затем - что делать... т.е. не поймут за что (и что вперёд (и когда соответственно) ...да и зачем?) ухватиться - всё это нисходит единым потоком или - происходит одновременно, разделить - отделить одно от другого не получается - и нет возможности что то из перечня ... и перенести на завтра. Их ужасно пугает сама суть этой "странности" и её тем паче, актуальность, потому что они не сведущи - неприятное и прочее состояние... И в резюме, речь о том, что "элиты" (но смысл в том, что в данной ситуации, как в существе некоего парадокса и не только "элиты"... и это принципиально, а потому - это как бы обходится "аккуратно" - обобщение без обобщения, т.е. без "овеществления" и приближения к реальности (материализма происходящего, т.е в попытке игнорировать как раз
последовательность
в преемственности рассмотрения - поэтому и без обобществления) этакий ход "манёвром" не приближаясь - а указуя на "понимание" и наличие "намерения" в направлении возможного осуществления иметь это понимание и т.д.) ставится Трампом "перед сознательным выбором" - и здесь имеем отсылку к сознательности, апеллирование к ней и далее, параллели с мифом о Сизифе. Почему?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний
Последний

Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Алексей Кумелев , Алла Гореликова , Игорь Байкалов , Катя Дорохова , Эрика Стим

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Разное
Наблюдатели
Наблюдатели

Это история мужа и жены, которые живут в атмосфере взаимной ненависти и тайных измен, с переменным успехом создавая друг другу иллюзию семейного благополучия. В то же время – это история чуждого, инопланетного разума, который, внедряясь в сознание людей, ведет на Земле свои изыскания, то симпатизируя человеческой расе, то ненавидя ее.Пожилой профессор, человек еще советской закалки, решается на криминал. Он не знает, что партнером по бизнесу стал любовник его жены, сам же неожиданно увлекается сестрой этого странного человека… Все тайное рано или поздно становится явным: привычный мир рушится, и кому-то начинает казаться, что убийство – единственный путь к решению всех проблем.Книга написана в конце девяностых, о девяностых она и рассказывает. Вы увидите реалии тех лет от первого лица, отраженные не с позиций современности, а по горячим следам. То было время растерянности, когда людям месяцами не выплачивали зарплату, интернет был доступен далеко не каждому, информация хранилась на трехдюймовых дискетах, а мобильные телефоны носили только самые успешные люди.

Август Уильям Дерлет , Александр Владимирович Владимиров , Говард Филлипс Лавкрафт , Елена Кисиль , Иванна Осипова

Фантастика / Современная проза / Разное / Современная русская и зарубежная проза / Попаданцы
Разум
Разум

Рудольф Слобода — известный словацкий прозаик среднего поколения — тяготеет к анализу сложных, порой противоречивых состояний человеческого духа, внутренней жизни героев, меры их ответственности за свои поступки перед собой, своей совестью и окружающим миром. В этом смысле его писательская манера в чем-то сродни художественной манере Марселя Пруста.Герой его романа — сценарист одной из братиславских студий — переживает трудный период: недавняя смерть близкого ему по духу отца, запутанные отношения с женой, с коллегами, творческий кризис, мучительные раздумья о смысле жизни и общественной значимости своей работы.

Дэниэл Дж. Сигел , Илья Леонидович Котов , Константин Сергеевич Соловьев , Рудольф Слобода , Станислав Лем

Публицистика / Самиздат, сетевая литература / Разное / Зарубежная психология / Без Жанра