Между "А" и "Б"

- Но ведь у Иры занятия в музыкальной школе, и потом она... - я изобразил, как гимнастки делают ласточку. - Просто времени не хватит?

- Хватит, - сказала Ира.

- Значит, договорились? - И Кира что-то отметила в своей тетради.

Я пожал плечами.

БОЛЕТЬ - НЕ МОЕ ПРИЗВАНИЕ

Дзинь!

Это к нам позвонили.

- Войдите, - чуть слышно проскрипел я. - Дверь открыта.

- Здравствуйте, к вам можно? - На пороге стояла Ира.

Я слабым движением руки показал: входи, мол, видишь - лежу... еле жив...

- Что с тобой? - бросилась ко мне Ира.

Я лежал на маминой тахте, держался за сердце и тихо стонал.

- Что с тобой? - Ира совсем перепугалась.

- Энцефалит, - сказал я.

- Что-о-о?

- Энцефалит и еще глаукома, - сказал я, и на моих глазах заблестели слезы. Мне и самому вдруг показалось, что я серьезно болен, еле дышу и скоро, наверное, очень скоро умру.

- Я сейчас же сбегаю за врачом. - Ира начала поспешно застегивать пуговицы пальто.

- Не надо! - Я даже приподнялся, но потом быстро опустился и застонал.

- Я знаю, что врач скажет: "Покой, только покой, другого лекарства нет".

- Я даже не знала, что у тебя такие тяжелые болезни, - серьезно сказала Ира.

Я покивал головой.

- Может, тебе книжку почитать?

Я отрицательно замотал головой и жалобно проныл:

- Сколько времени?

Ира посмотрела на часы, которые тикали на тумбочке.

- Половина четвертого.

- Еще часов пять лежать надо.

- Так долго? - удивилась Ира.

- Может, и больше, - печально вздохнул я. - Ты иди домой.

- Но вдруг тебе что-нибудь понадобится, - взволнованно сказала Ира. - Я тебе помогу. Болезни все-таки опасные.

- Спасибо. - Голос мой дребезжал, как старенький трамвай. - Сейчас мама придет. Она знает, что делать. Ты иди. Иди!

- До свидания. - Ира ласково улыбнулась и, пятясь, вышла в коридор. - Я к тебе вечером зайду! - крикнула она.

Когда за ней захлопнулась дверь, я сел на тахте, нашел то место на груди, под которым бьется сердце. Может, я и вправду заболел? Но нет. Сердце билось, как и до сегодня. Еще 100 лет по меньшей мере будет стучать.

Дзинь! Снова к нам.

Я моментально вытягиваюсь на тахте.

- Входите, - жалобно говорю я.

- Валерка, это я. - За дверью слышен Семкин голос.

- Ты один?

- Да, один, а что?

Я спрыгиваю с тахты и в два прыжка достигаю двери. Все-таки болеть это не мое призвание.

Семка входит, глаза его широко раскрыты - он удивлен. Под мышкой у него торчат лыжи.

- Слушай, что ты выдумал? - говорит Семка. - Встретил Ирку, она сказала, что вызовет "скорую помощь". Ты, мол, чуть ли не при смерти. У нее слезы на глазах были.

Я застонал, как настоящий больной.

- Ах, черт. Как она вызовет "скорую"?

- У нее телефон дома, - сказал Семка.

- Да, - я философски почмокал губами. - Всего не предусмотришь. Так ты говоришь - она рыдала? Впечатлительная девочка.

- Да что с тобой? - недоумевал Семка.

- Ничего, Сема, ничего. Просто я влип. И ничем уже мне не поможешь. Айда лучше кататься на лыжах.

Я не буду рассказывать, как примчалась "скорая помощь", как все потом выяснилось, и что сказала мама, и что подумала Ира. Вы уже хорошо знакомы с моей жизнью и легко все это себе представите.

Я только расскажу, как назавтра ко мне домой снова пришла Ира.

Она разделась в коридоре, я хотел ей помочь повесить пальто, но она твердо отвела мою руку и молча прошла в комнату.

Ира села на стул и резко открыла учебник физики:

- Будем заниматься.

- Будем, - повторил я и придвинул свой стул поближе к Ире.

- Начнем с физики, - строго сказала Ира.

- Начнем, - как эхо, повторил я.

Ира решительно тряхнула головой.

- Ты должен знать, что без физики в наше время очень трудно что-нибудь сделать, даже жить трудно.

- Да, трудно. Мне очень трудно... жить... без физики, - затянул я.

- Если ты сейчас же не прекратишь свои кривлянья, я уйду!

Я никогда не видел Иру такой сердитой, лицо ее пылало, как пирог, вынутый из духовки.

- Я не кривляюсь, - разозлился я. - Я всегда говорю серьезно. Это вам всем кажется, что я кривляюсь. Все привыкли и думают, что я клоун. И как увидят меня, так сразу рты в улыбочку растягивают - ждут, что смешить буду. А я не клоун, я человек. И мне обидно, что меня не понимают.

Ира выслушала мой монолог очень серьезно, глаза ее горели. Она сказала:

- Я верю, что ты хороший человек. Понимаешь?

- Понимаю, - я проглотил слюну. - Если бы все были такие, как ты.

Я улыбнулся Ире. Она тоже улыбнулась.

- Слушай, поедем в воскресенье в Зеленое на лыжах. Там есть такой карьер - одно удовольствие, - выпалил я.

- Поедем, - согласилась Ира. - Я очень люблю кататься с гор.

- Я тоже. И Семку с собой прихватим. Семка - отличный парень.

- Мне Семка нравится. Он очень добрый.

- До-го-во-ри-лись, - я размахивал руками и бегал по комнате.

- А теперь займемся физикой, - Ира была неумолима.

Мои руки еще продолжали барахтаться в воздухе, но их движение стало замедленным. Знаете, как пропеллер останавливается.

Я сел за стол:

- Займемся.