Между буйством концепций и реальностью перемен. Современники К. Маркса о его практической деятельности

Определяя практику как абсолют, отягощенный определенностью субъективности, Гегель дает дополнительное разъяснение: практическое благо (согласно гегелевской логике, под благом понимается достижение абсолюта, при котором все противоречия оказываются снятыми, то есть, ключевого момента истинной свободы; либо же – это деятельность, направленная на достижение свободы) «заключается в себе и для себя… оно есть постулат, то есть абсолютное, отягощенное определенностью субъективности»[53]

. Диалектическое сочетание субъекта и объекта в рамках практической деятельности Гегель рассматривает не как реальный комплекс, но как принцип возврата к «понятию в себе». При помощи такой хитроумной формулы он определяет ключевую обусловленность практики. Под выражением «отягощенное определенностью субъективности» следует понимать «тождество субъекта с объектом». Оборот «абсолют, отягощенный определенностью субъективности» указывает не только на то, что практическая деятельность – есть реальная вещь, «обладающая формой истинно сущего», но и на то, что теоретические факторы, которые включает в себя практика. Теория, реализуемая и утверждаемая на практике, также является реальной вещью. Понятие «субъективность» указывает на то, что весь процесс практической деятельности протекает в рамках заданного теорией направления; только так практика может иметь «определение всеобщности». Данное Гегелем описание сущности процессов практической деятельности дало толчок идеям о том, что практика является критерием истины. Когда философ указал, что практическая деятельность человека является переходным типом деятельности, наделенной сознанием и предполагающей достижение свободы, под которым подразумевается достижение состояния тождества субъекта и объекта, он поставил вопрос о критериях истины. Это – вопрос о том, соответствует ли объективной реальности процесс единения субъекта с объектом, включающий субъективные вещи; а также вопрос о возможности единства теории и практики. Согласно Гегелю, истинность теории не может быть доказана чисто теоретически, но может быть воплощена в виде практических результатов. Если в ходе практической деятельности были достигнуты ожидаемые результаты, то это доказывает, что теоретическая концепция оказалась правильной. И наоборот, если ожидаемые результаты достигнуты не были, то теоретическая концепция не верна. Следовательно, истинность знания и свобода, достигаемая в результате практической деятельности, едины по своей природе (Гегель назвал данное единство «самостоятельной, автономной, определенной концепцией»). При достижении такого единства (или концепции) практика подтверждает истинность знания; одновременно с этим истинность знания является гарантом успеха практики. В целом, базовая определенность практики проявляется в тождестве субъекта и объекта, истины и свободы. Таким образом, практический процесс является процессом единения указанных понятий. Практика, сообразуясь с теоретическим знанием, позволяет «моменту действительности в понятии самому по себе достичь определения внешнего бытия»

[54]

и подстраивает мир под требования человеческой природы.

В-пятых, практическая деятельность человека представляет собой нормированный исторический процесс непрерывного искоренения отчуждений и продвижения к свободе.

Практические воззрения Гегеля не следуют принципу слепой идеализации практической деятельности, направленной на достижение свободы, но лишь конкретно указывают на то, что обретение человеком данной категории, – конкретный исторический процесс непрерывного порождения и искоренения «отчуждений». Под термином «отчуждение» изначально понималось отдаление, дистанцированность, а впоследствии смысл был изменен на понятие уступки, дифференциации, спутанности сознания и т. п. Гегель наполнил концепцию отчуждения глубочайшим философским смыслом. Он рассматривал окружающий мир (включая всю общественную историю) как «концепцию абсолюта», разворачивающую свое существование от потенциального к реальному. Его философская система дает описание процесса такого развития, и концепция отчуждения представляет собой один из ее ключевых постулатов. Понятие отчуждения в рамках гегелевской философии несет смысл овеществления, экстернализации и чужеродности. Гегель подчеркивает, что «концепция абсолюта» проявляется во внешнем в виде объекта, что рождает противоречие между вещью и субъектом и, в свою очередь, становится «подавляющей и угнетающей его (субъект) силой». Таким образом, отчуждение приобретает следующий смысл: вещь, создаваемая самим субъектом, становится силой, ограничивающей и угнетающей саму себя.