Между мертвым и живым

— Здравствуйте. Я — Клод Женере. Вы должны меня помнить.

— Да, конечно, — сказала Анна, действительно сообразившая, где она видела этого субъекта. Он, значит, француз, покупатель гостиницы.

В деталях Анна не была права, но это не имело большого значения.

— Я хотел бы увидеть вашего директора.

— Вы знаете, это невозможно, — смутилась Анна.

— Почему невозможно? — оторопел Клод.

— Дело в том, что он уже второй день не выходит на работу. А также не подходит к домашнему телефону, не отвечает на вызовы мобильного. И вообще, он пропал. Или сбежал — не знаю.

— Ничего себе! — удивился Женере.

— Но если хотите — можете оставить свой номер, я перезвоню, если он объявится.

Женере оставил Анне телефон, и вся кавалькада удалилась в глубокой задумчивости.

* * *

Марков пришел к Рублеву с важными вестями. По такому случаю грузчик был слегка навеселе. Именно слегка — не так, чтобы мозги помрачились, а чтобы настроение играло и пело.

— Ну что, Боря, все в порядке. Замки поменяли.

— Это хорошо. Пошли посмотрим.

Марков всем видом выразил готовность сопровождать Рублева хоть на край земли. Это было нормально в сотрудничестве Комбата с подобными личностями. Такие люди всегда чувствуют, когда кто-то сильнее их психологически.

Они спустились в дворницкую. Комбат придирчиво осмотрел новые замки. Ну что же, это были хорошие немецкие врезные «полканы». Таких с полтычка не открыть. Опытному взломщику они, правда, тоже не помеха, а только задержка на несколько минут. Впрочем, Комбат рассчитывал именно на эти несколько минут.

— Молодцы, — сказал Борис. — Правильные замки поставили, без возможности открывать изнутри.

— Так не пальцем же деланные, — обрадовался Марков.

— Хорошо. А позови ко мне дворника, что сейчас на работе.

— Ага. Максим как раз там на дворе копошится, — сказал Марков и вышел через дворницкую Рублев присел на лавочку у стены и закурил. Осмотрелся.

Дворницкая здесь представляла собой комнату два на два метра. Стены были кирпичными и если бы не плакаты с голыми женщинами, то вполне могли бы называться голыми. Женщины на плакатах были настолько выцветшими, что казались мертвыми.

На крючках, ввинченных в стену слева от выхода наружу, висели три спецовки. Около них стояли метлы с длинными прутьями, лом и скребок. Для последнего сейчас работы могло и не быть. А вот по зиме, пусть и такой мягкой, как здесь.

Еще в дворницкой находилась такая традиционная вещь, как печка-буржуйка. На ней стояла эмалированная кружка, которая некогда была белой. Но сейчас она была угольно-черной изнутри и снаружи. Снаружи — это от копоти. Что до черноты внутренней, то она свидетельствовала о том, что кто-то из дворников не дурак попить чифиря.

Максим пришел вместе с Марковым как раз тогда, когда Борис докурил свою сигарету.

Дворник протянул Рублеву широкую заскорузлую руку, спросил:

— Чего хошь, служивый?

— Я уже не служивый, — улыбнулся Борис.

— Ну, не надо. У меня глаз наметанный. И если человек в армии побывал не на два года, то это потом на всю жизнь. Так что был ты служивым, им и останешься.

— Уговорил. Слушай, Максим, я вот о чем хотел попросить: дай-ка мне новых ключей. Надо бы дубликаты сделать.

Максим с сомнением посмотрел на Маркова. Тот подбоченился:

— Отдавай! Борис — свой человек. Он же собирается Матроса ловить!

От такого заявления у дворника расширились глаза.

— Это еще зачем?

— Ну как «зачем»? — удивился Рублев. — Матрос этот — не настоящий. Просто есть какая-то мразь, которая тут людей убивает. Я эту мразь намерен поймать.

— А директор знает? — спросил дворник.

Марков расхохотался в ответ на этот неуместный вопрос.

— Да ясное дело, не знает. Наш директор небось сам с ними заодно. А если даже и не заодно, то как ты у него спросишь что-то? Он третий день на работу не выходит!

— Ни хрена себе! — возмутился Максим. — Как нас отпустить — так, пожалуйста, идите в жопу! А как самому убежать — то на здоровье!

— Вот такой у нас интересный директор, — понурился Марков. Но тут же воспрянул, ткнул дворника кулаком в грудь и сказал грозно: — Давай ключи, тебе говорят! Под мою ответственность.

— Ой, насмешил! У тебя, разгильдяя, какая может быть ответственность? Вот, Борису ключи надо — с ним и буду договариваться. Он мужик правильный. Так вот скажи, Боря, тебе ключи зачем нужны?

— Мне кажется, что убийца проникал в гостиницу именно через дворницкую. Потому я и попросил поменять замки. Теперь мне надо, чтобы я мог при желании выйти отсюда, а вот убийца не смог.

— Убийца. А если он и правда мертвец? Тогда что ему все эти приготовления? Придет, убьет и уйдет — ничего особенного.

— Нет, Максим, он точно не мертвец. Мертвецы не убивают — говорю тебе как человек, убивавший сам. Это живой, нормальный человек. И мне очень хочется поймать его, понимаешь?

— Я уже слышал, что это человек, но уж больно странно люди помирали.