Между Ницше и Буддой: счастье, творчество и смысл жизни

Несмотря на власть бессознательного над восприятием, нельзя недооценивать вклад сознательного усилия. Оно является могущественным и незаменимым инструментом по формированию картины реальности. Представьте, что вы разговариваете в шумном торговом центре с другим человеком. Лишь способность отсеивать огромное количество информации, все происходящие рядом с вами разговоры и шумы, позволяет состояться общению с другим человеком. То, где находится фокус нашего внимания, сильно влияет на нашу личную онтологию и редактирует сам набор входящих в нее объектов восприятия. Самым нашумевшим в психологии последнего десятилетия экспериментом был эксперимент на селективное внимание The Monkey Business Illusion. Прежде чем продолжать читать, найдите видео под этим заголовком в Интернете и очень внимательно посчитайте, сколько баскетбольных передач совершили игроки в белой форме – для этого понадобится полторы минуты.

Эксперимент оказался совершенным шоком, поскольку никто не ожидал, что половина людей не заметят, как в самый центр визуального поля выйдет человек в костюме гориллы, начнет бить себя в грудь и медленно уйдёт за кадр. Наконец, что уже вполне предсказуемо, даже те, кто замечает выход гориллы на сцену, редко обращают внимание на изменение состава игроков и смену цвета занавески на заднем фоне. Мы постоянно пропускаем реальность через целую последовательность фильтров. Сосредотачиваясь на чем-то, мы подчас не обращаем внимания даже на бросающиеся в глаза вещи, и они для нас все равно что не существуют.

Еще ощутимее, чем положение фокуса внимания, действительность меняют потребности, ценности и цели, которыми руководствуется индивид. На самом бытовом уровне, если вы хотите выйти из комнаты и направляетесь к двери, стоящий на пути стул оказывается досадной помехой. Напротив, когда вы ищете, куда бы сесть, этот же стул видится удачной находкой. Стремится ли человек к власти, богатству, статусу, хочет ли он изменить мир к лучшему, познать секреты природы или же жаждет любви конкретного человека – каждая конкретная совокупность и иерархия его установок определяет интерпретацию опыта и, следовательно, сам его умвельт

. Наконец, весь культурный и образовательный багаж, все убеждения и привычки – все это сообщает вещам специфический смысл, не накладываясь на наш мир и даже не подпирая его из неких глубин, а конструируя его.

Объективность?

В свете сказанного становится очевидно, что на понятии объективности в ее строгом смысле можно поставить крест. Если мы и допустим существование вещей самих по себе, доступ к ним невозможен по той простой причине, что познание всегда исходит из ограниченной части сущего, из некоей перспективы. Оно обусловлено потому специфическим положением носителя – пространственным, временным, историческим и биологическим. Между тем это вовсе не означает, что все точки зрения равнозначны, что истины нет в смысле наивного бунтарства или постмодернистской философии.

Подобная позиция нелепа уже тем, что отрицает самое себя. Можно сравнить знание с картой – подобно карте, оно может быть менее надёжным или же более надёжным, не обязательно являясь в последнем случае абсолютной истиной. Изображённые на карте значки весьма непохожи на настоящие здания, леса, реки и равнины и даже не приближаются к их реальной сложности. Тем не менее карта способна служить той цели, ради которой она и была создана – быть проводником. Одним картам лучше удается ухватить сущностную структуру открытого нам в опыте мира, связь этих значков между собой, а другим хуже. Мы постигаем это на практике, соотнося их друг с другом и ликвидируя несостыковки, на чём основана наука и вообще вся мысль.

Мыслить объективно, быть объективным означает потому не прикасаться к реальности самой по себе, но честно, решительно и критически применять свою способность суждения на том уровне совершенства, который доступен каждому из нас как представителю вида homo sapiens и как конкретной личности. Истины, которые мы обретаем в итоге развития своего понимания и знания, являются все более надежными объяснительными и предсказательными инструментами с меньшим количеством внутренних противоречий. Так, мы можем забить гвоздь подушкой, можем книгой, можем молотком. Забивание гвоздя молотком не является неким абсолютным методом, а его эффективность – абсолютной истиной. Тем не менее его преимущество над подушкой очевидно, и всякий, кто придерживается идеи о равноценности мнений и позиций, может опробовать это на практике.