Между прошлым и будущим

Выражение ее лица нисколько не изменилось.

– Нет. Мне неизвестна эта фамилия. Почему вы считаете, что я должна знать этих людей?

– Не знаю, – сказала я, вдруг засомневавшись, действительно ли я хочу знать правду. И нужно ли мне ее знать.

Я встала.

– Хочу показать вам картину, которую нашла в одной из книг по изобразительному искусству, тех, что заказала Бернадетт.

– Может быть, лучше сыграете что-нибудь на рояле? Я не против послушать что-нибудь из Шуберта. К тому же, вижу, вы почти закончили сортировать ноты. Мне бы хотелось, чтобы вы показали мне, что из этого получилось, и рассказали, где хотите разместить все нотные сборники. Возможно, я смогу дать вам ценный совет.

Я хотела было выполнить ее пожелание и забыть о книге по искусству, о моем разговоре с Джейкобом Айзексоном. Забыть о Рейхманнах и украденных у них произведениях искусства, о картине, которой они лишились в ходе трагических исторических событий. Но я не могла этого сделать. Кому, как не мне, было знать, что делает с человеческой душой чувство вины без возможности вымолить прощение, а у Хелены оставалось уже слишком мало времени.

– Мы можем заняться этим попозже. Позвольте мне сначала показать вам книгу.

В ее глазах не было ни намека на беспокойство, когда я выходила из комнаты. Или же я просто приняла обреченность за спокойствие.

Я остановилась на пороге музыкальной комнаты, охватывая взглядом высокие окна, стопки нотных сборников вдоль стен, чудесный рояль. Подумала о музыке, которую я здесь играла, вспомнила, как Хелена сидела с закрытыми глазами и улыбкой на губах, пытаясь не показать, что мое исполнение не было столь ужасным, как она утверждала. Вспомнила простенькие пьесы, которые мы разучивали с Джиджи, как Финн иногда незаметно проскальзывал в комнату, когда я играла, и молча стоял, думая, что я этого не замечаю. Направляясь туда, где оставила книгу, я гадала, увижу ли снова эту комнату и будет ли все так, как раньше. Или же после неизбежного разговора с Хеленой путь в этот дом будет заказан для меня навсегда.

Внезапно мои мысли были прерваны телефонным звонком. Я пришла в ужас, думая, что это может звонить Джейкоб Айзексон, чтобы узнать, удалось ли мне поговорить с Хеленой. Я нащупала в кармане телефон и увидела на экране незнакомый чарльстонский номер.

– Алло?

– Здравствуйте, это Элеонор? С вами говорит Харпер Гиббс, мать Женевьевы.

– Здравствуйте.

– Простите за беспокойство, но дочь сказала мне, что вы сейчас на Эдисто, присматриваете за этой несносной старой теткой Финна, поэтому я решила, что вам не помешает передышка.

– М-м-м… Она вовсе не…

Харпер не дала мне закончить фразу.

– Женевьева говорит, что ей ужасно скучно, и она хочет поехать на Эдисто. На этой неделе у нее нет никаких занятий в лагере, поэтому я не возражаю, и Финн тоже. Просто надо каким-то образом доставить ее туда.

Я бросила взгляд на портрет женщины в красном платье.

– Я буду рада заехать за ней. Просто мне надо дождаться, когда вернется сиделка, которая поехала за продуктами, и тогда я смогу выехать. Передайте Джиджи… простите, Женевьеве, что я заеду за ней через час.

– Благодарю вас, Элеонор. Я обязательно сообщу Финну, какой вы ответственный работник, и он, несомненно, выплатит вам бонус за дополнительные услуги. Увидимся через час.

Харпер закончила разговор прежде, чем я успела попрощаться.

Я не знала, разочарована ли я или испытываю облегчение от того, что выяснение отношений с Хеленой откладывается. Оставив книгу по искусству там, где она лежала, я направилась в комнату Хелены, чтобы сообщить ей, что планы изменились.

Она лежала на спине со сложенными на груди руками в позе изваяния на средневековых гробницах. Одеяло поднималось и опускалось в слишком равномерном ритме, говорящем о том, что человек лишь притворяется спящим. Когда я подошла, Хелена издала слабый вздох и отвернулась к окну.

Я наклонилась и прошептала ей на ухо:

– Мы еще не закончили наш разговор, Хелена. И вы не сможете вечно притворяться спящей.

Я выскользнула из ее спальни и пошла к выходу, столкнувшись в дверях с Тери Уэбер. Сев в машину, я инстинктивно потерла порез на большом пальце, вспоминая слова Хелены о необходимости иногда делать выбор и о том, на что могут пойти люди ради выживания.

Глава 30

Элеонор

Когда я приехала и под проливным дождем взбежала на крытую веранду особняка Харпер, маленький чемодан Джиджи был уже сложен и стоял у двери. Дверь распахнулась еще до того, как я успела позвонить. Я услышала стук каблуков Харпер и подождала, пока она не появилась за спиной дочери в дверном проеме. Прическа и макияж Харпер, как всегда, были безупречны, так же как и укороченные узкие брюки и накрахмаленная блузка. Я попыталась вспомнить, когда в последний раз смотрела в зеркало, и с ужасом осознала, что это было утром за чисткой зубов.