Между Сциллой и Харибдой

Нет, эти немцы вовсе не самозванцы: это наши бестолково-тупорыло-равнодушные бюрократы в столице – напутали-перепутали!

Мимо такой удачи я не мог пройти и, тут же от имени всемогущего НКВД – технично перевербовал заблудившихся «интуристов» в «ОПТБ-ОО7».

Особенно, хочется лишний раз упомянуть Фрица Ратценберга – чей вклад в развитие ульяновской промышленной химии, вряд ли можно переоценить!

Кстати, спешу обрадовать придерживающихся общечеловеческих ценностей: в этой «шарашке» уже летом 1925 года – больше специалистов числилось вольнонаёмными, чем отбывающих срок.

После этой истории мне вспомнилось кое-что из ильфо-петровского «Золотого телёнка:

«На диване с утра сидел выписанный из Германии за большие деньги немецкий специалист, инженер Генрих-Мария Заузе…

К началу служебного дня, когда инженер занял позицию у дверей Полыхаева, лицо его было румяным в меру. С каждым часом оно все разгоралось и к перерыву для завтрака приобрело цвет почтового сургуча…

После перерыва смена красок пошла в обратном порядке. Сургучный цвет перешел в какие-то скарлатинные пятна, Генрих-Мария стал бледнеть и к середине дня…, лицо иностранного специалиста стало крахмально-белым…

Генрих-Мария Заузе подскочил на диване и злобно посмотрел на полыхаевскую дверь, за которой слышались холостые телефонные звонки: «Wolokita!»…

…Через месяц очень взволнованный Заузе поймал Скумбриевича в буфете и принялся кричать:

– Я не желаю получать деньги даром! Дайте мне работу! Если так будет продолжаться, я буду жаловаться вашему патрону!

Конец речи иностранного специалиста не понравился Скумбриевичу. Он вызвал к себе Бомзе.

– Что с немцем? – спросил он. – Чего он бесится?

– Знаете что, – сказал Бомзе, – по-моему, он просто склочник. Ей-богу! Сидит человек за столом, ни черта не делает, получает тьму денег и еще жалуется»[50].

– Сём-ка, – сказал я тогда сам себе, – а ведь такие эпизоды пишутся неспроста! Ни один юморист в мире, сам нарочно такое не придумает – человеческой фантазии не хватит. Это надо чего-то «конкретного» курнуть – обычный «кокс» из аптеки не поможет в таком юмористическом творчестве.

После этого из инженеров, отсидевших срок в Ульяновском ИТЛ – но желающих продолжать сотрудничать с «Особым проектно-техническим бюро», была составлена «Комиссия по учёту, контролю и распределению кадров ОПТБ-007» (КУКРК).

Специальные «тройки» с грозными ксивами, раздобыв по запросу от НКВД же полные поимённые списки – объезжали места работы нанятых иностранных специалистов и, обнаружив реально «неприкаянных» – наподобие вымышленного Генриха-Мария Заузе, перевербовывали их в мою пользу.

Что самое удивительное и необъяснимое: советская система найма за границей работала чётко как часы. Отбирались действительно – самые лучшие специалисты имеющие безукоризненные рекомендации…

Но, Боже – как бесталанно и расточительно, а то и вовсе с нулевой эффективностью – их использовали на наших советских «социалистических» предприятиях!

Ну, что тут поделаешь, если даже сам Сталин – пока ничего поделать не может?

Переломить ситуацию я не в силах и мне лишь остаётся ею воспользоваться по известному принципу «нет без добра лиха». Таким образом, я снабжал кадрами не только растущую как на дрожжах ульяновскую промышленность – но и щедро ими делился с АО «Россредмаш», где Председателем Совета директоров был мой человек – Дыренков Николай Иванович.

Была, правда, пара-тройка скандалов…

Ну, да ладно!

* * *

Ещё одним источником хоть и молодых – но перспективно-ценных кадров, стали советские ВУЗы.

Исторически так сложилось, что слово «студент» у простого человека ассоциируется с каким-то – вечно голодным, незатейливо и неряшливо одетым существом. Что касается России, то во все времена это определение относится к нему в полной мере. Наш «Studiosus Vulgaris» никогда не жил в достатке, а после любой «Эпохи перемен» – оказывался на грани выживания и исчезновения.