Между Сциллой и Харибдой

Через агентов «Шанса», для кандидата снималось сравнительно благоустроенное (по сравнению со студенческой общагой) жильё, он снабжался канцелярскими принадлежностями для учёбы, ношенной одеждой и продуктовым пайком.

Последнее, кстати, я получал через Иохеля Гейдлиха – от благотворительной американской организации «APA[52]»: концентрат горохового супа, тростниковый сахар, тушёнка, сгущенка…

Это была просто пища богов для наших оголодавших студентусов!

* * *

Впрочем, я даже не ждал «у моря погоды» – когда студент наконец-то получит долгожданный диплом.

Советский Союз, пожалуй, был единственным местом в обитаемой части нашей Галактики – где существовал такой феномен, как производственная практика для учащихся высших учебных заведений. Ежегодно, эти представители будущей интеллигенции – толпами отправлялись на предприятия, где они в соответствии с какими-то мне неведомыми марксистскими теоретическими постулатами – должны были отработать не менее трёх месяцев в году. Студенты же технических ВУЗов, двухмесячные «циклы» изучения теории – чередовались с такими же двухмесячными циклами практики.

Хрень неимоверная!

Такая система обучения могла подготовить только кадры мастеров и техников, но не инженеров. Впрочем, на данном этапе развития – если всё делать по уму, конечно, это пошло на пользу: мастера и техники, тоже были необходимы промышленности – «как хлеб, как воздух». Но, советская бюрократия – являла удивительные примеры формализма при назначении студентов на практику и, поэтому очередная выдумка кабинетных марксистов-теоретиков – своим менталитетом бесконечно далёких от нужд реального производства, оказалась очередной же химерой.

Студента изучающего химию, к примеру – могли назначить кассиром, а экономиста – мойщиком шерсти. Лингвиста изучающего восточные языки – направить на швейную фабрику, железнодорожника – заставить строить станционный туалет типа «сортир многоочковый», а строителя – подрядить в «водители кобылы» у местного начальства.

Студенты-практиканты, видя такое дело, тоже относились к порученному занятию формально – делая всё абы как, чисто для «галочки» в документе.

Главное же: руководство предприятий – материально не было заинтересованно в студентах-практикантах. НЭП, приучил их считать каждую копейку, а по закону тем следовало платить не ниже 6 разряда 17-разрядной тарифной сетки. Поэтому чаще всего, их заворачивали ещё у проходной:

«Вы нам не нужны, товарищ студент, можете ехать обратно в свою альма-матер».

Однако ж, у меня в моей «подпольной империи» – совсем другое дело!

Мои «стипендиаты» направлялись на работу строго по специальности, работали не волыня и получали столько – сколько зарабатывали, заодно проходя довольно жёсткий отбор – перед тем как перебраться в Ульяновск на ПМЖ. Я отбирал лучших из них и не забывал делиться перспективными кадрами с Дыренковым.

* * *

Ещё вот, до кучи – раз разговор на эту тему начал…

У «жоржиков» и «мужиков» были совершенно разные мотивации учиться.

Если для первых учение в ВУЗе и в конечном итоге – получение диплома об высшем образовании, было зачастую делом семейным (мой папа был инженером и я им буду!), жаждой знаний или же самоцелью, то с вторыми – дело обстояло куда сложнее.

Прививаемая коммунистическая мораль, не всегда тютелька в тютельку совпадала с личностными установками и планами студентов из рабоче-крестьян. Вопреки от них ожидаемому, они искали не возможности по завету пролетарских вождей – практически даром трудиться на всеобщее народное благо…

А преференций для себя лично!

Вот же нежданка какая, а?!

«Мужики», разделившиеся в свою очередь на «академиков» и «активистов» – выходцы зачастую даже не из городских рабочих – а из самых натуральных крестьян, видели в высшем образовании главную жизненную цель – сменить профессию и образ жизни, «выйти в люди», осесть в городе.

И, главное – повысить свой социальный статус!

Слабая общая подготовка, не позволяющая им опереться на базовое образование в познании вузовских дисциплин – компенсировалась огромной жаждой знаний, стремление взять «науку» наскоком, натиском, зубрежкой и начетничеством.

«Упорные бобры грызут гранит науки» – выражение, подходящее к этому типу студентов – как ни к кому другому. Слова Интернационала: «Кто был ничем, тот станет всем» – воспринимались ими буквально.

Это, так называемые «мужики-академики»!

Студент-мужик из подгруппы «активистов» – приходит в «шок и тремор» при одной лишь мысли, что из-за неуспеваемости – ему придётся бросить учёбу и вернуться обратно в деревню к прадедовской деревянной сохе с запряжённой в неё сивой кобылой или на завод к токарному станку с ременным приводом – раздолбанному ещё в Германскую. Он, при малейшей угрозе своему «светлому будущему» – теряет всякое душевное равновесие и зачастую даже человеческое достоинство. Именно этим объясняется его неутолимая жажда доносительства на «чуждо-классовую» профессуру, на «жоржиков» из «бывших» и даже на своих «мужиков» из категории «академиков».