Мятеж

Это была игра в ожидание. Было выгружено около дюжины ящиков, в каждом из них находились коробки, которые дружинники погрузили на тележки. Он не мог видеть, что в них было – возможно, самые разные товары, – но, по крайней мере, там не было никаких людей. Во всяком случае, не на этом корабле. Как он и предсказывал, прошло совсем немного времени, прежде чем деньги перешли из рук в руки. Олливан сжал кулаки, чтобы не начать постукивать пальцами, пока беспокойно ждал, когда уедут тележки. Он так беспокоился, что не обращал внимания на свою уязвимую правую сторону, ту, где было повреждено ухо. Он понятия не имел, что был не один, пока несколько лезвий не оказались у его шеи.

– Ты хочешь поиграть? – говорит Гедеон.

Да, ты хочешь играть. Игра захватывающая дух и дерзкая – один мальчик подбрасывает обруч так высоко, как только может, а другой превращается в птицу и пролетает сквозь него.

Но ты не можешь играть, потому что у тебя никогда не будет крыльев.

– Как тебе это?

Вместо этого Гедеон заставляет Элиота катать обруч по лужайке. Он разбегается и ныряет внутрь. Он весь в пятнах от травы. После двух заходов каждый из вас выглядит так же.

Элиот не хочет играть, и после трех раундов уходит. Когда он уже почти у дома, ты выкрикиваешь его имя и подбрасываешь обруч так высоко, как только можешь.

Вы смотрите на залитое солнечным светом небо. Когда мимо проносится ворон, стоящий рядом с тобой Гедеон издает крик.

Ты ловишь обруч, когда Элиот приземляется на землю.

Глава 22

Кассия наблюдала, как ее брат поднялся на корабль с прижатыми к спине клинками, и, несмотря на весь ужас, почувствовала в глубине души укол удовлетворения. Она была права, что пошла за ним.

Это чувство исчезло почти мгновенно, когда она поняла, что понятия не имеет, что делать.

– Мы должны попасть на этот корабль, – сказал Вирджил.

Тревожная складка у него на лбу противоречила решительности его тона.

Они поднялись по внешней лестнице сбоку одного из складов, чтобы иметь хороший обзор, не подходя при этом слишком близко. Вирджил наложил на них отвлекающее заклинание, но Кассию это не сильно успокоило. Каждая крыса под ногами и каждое облачко над головой выглядели так, словно это один из дедушкиных дружинников.

– И что делать?

Лев указал на крошечный причал в сотне ярдов перед ними.

– Похоже ли, что тайно высадившиеся здесь люди с длинными ножами окажутся достаточно любезны, чтобы вернуть нам нашего друга, если мы попросим?

Вирджил смерил его смертельно серьезным взглядом, который говорил, что он не оценил остроумие.

– Он не собирается бежать во Францию, Мэллори, эти контрабандисты собираются убить его.

Лев застонал.

– Я говорил тебе, что следовало пристальнее за ним следить.

– Да, говорил, – огрызнулся Вирджил.

Кассия проигнорировала их перебранку и попыталась успокоиться. Это было не слишком похоже на поддержку, которую обещала Сибелла, когда давала ей адрес.

Вирджил Пайк закрыл дверь своей спальни, чтобы заглушить болтовню слишком большого сборища женщин, и повернулся к ней лицом, скрестив руки на груди и нахмурившись. Кассии пришлось вытянуть шею, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Объясни еще раз, – сказал он и поднял руку, когда Кассия набрала воздуха, чтобы начать. – Медленно.

– Где-то по городу ходит неконтролируемое заклинание.

Кассия сделала паузу, чтобы проверить это объяснение на предмет изобличающих деталей, и не нашла ни одной, но выражение лица Вирджила говорило о том, что он все прочел между строк еще до того, как она упомянула имя своего брата.

– Мы с Олливаном пытаемся остановить его, и он ушел, чтобы попытаться выяснить, как это сделать, но ушел один. Он сказал, что это опасно.

Вирджил молчал, но его взгляд задумчиво скользнул в сторону от нее.

– Он больше ничего мне не сказал, – настаивала она, – что бы ни было, это плохие новости. Не знаю, значит ли это, что его могут убить или что мой дедушка узнает обо всем. Я не знаю, как остановить заклятие без него. Я пришла просить тебя о помощи.