Мятеж

– Полагаю, я думала, у нас было взаимное понимание, что ты должен быть хорошим маленьким президентом до тех пор, пока не подошла моя очередь. И все же ты здесь, уходишь с деловой встречи с пираткой.

– Я думаю, пиратка – это другое, – сказал Лев. – Только потому, что она совершает преступления, плавая на корабле, еще не делает ее пираткой, верно, Олливан?

– Она пошутила, – сказал Олливан, не сводя глаз с Сибеллы. – Я понимал, что если умру, то ты станешь президентом, и все же ты решила отправиться спасать меня.

– Не льсти себе. Кассия попросила моей помощи. Я здесь ради нее.

Четыре пары глаз повернулись к Кассии. Сибелла впилась в нее взглядом, умоляя подтвердить ложь. Тогда, в убежище, Кассия увидела, что чувства Сибеллы к Олливану все же не остались далеко в прошлом.

– Может, мы поговорим о чем-то более важном? – вмешался Вирджил с нотками истерики в голосе. – Дружинники. Контрабандисты. Тайные встречи. Кто-нибудь из вас хотя бы читал Принципы? Что, во имя неба и земли, сейчас произошло?

Олливан провел рукой по лицу.

– Несколько лет назад я допоздна засиделся в библиотеке Странствующего Места. Я смотрел в окно, через площадь, и увидел, как люди в плащах с капюшонами выходит через боковую дверь Палат. Поэтому я последовал за ними.

Он пожал плечами.

– Я совал свой нос в дела моего дедушки так часто, как только мог. Казалось разумным знать больше, чем он того ожидал. И эти люди были завернуты в плащи в разгар лета, а значит они не хотели, чтобы кто-нибудь видел их лица.

– Потому что они были мастерами душ, – сказал Лев.

– Я последовал за ними обратно в Метрополитен. К тайному причалу, к кораблю контрабандистов и ко всему этому прекрасному, проклятому заговору.

Кассия слушала его объяснение вполуха. Как он продолжал упорно наблюдать за дружинниками и кораблем в течение нескольких месяцев, пока не собрал все воедино. Как он обнаружил на черном рынке в Лондоне и за его пределами еще многих торговцев, которые имели дело с верховным чародеем. Одни торговали бесценными артефактами, которым Джупитус подбирал покупателей среди лондонской элиты, другие – чем похуже: животными, человеческими органами, людьми.

Он ответил на каждый заданный ему вопрос, описал каждую деталь. Они обсудили все, кроме одного факта, который им не нужно было объяснять: как сильно Джупитус нарушал Принципы.

Он сказал ей, что это опасно. Но Кассия не так его поняла.

– Я пошел, чтобы узнать больше о кукле, и сделал это. Послушай меня. Магия Оза не восстановилась. А кукла атаковала еще и четырех призраков.

У Кассии внутри все перевернулось.

– Она не может… использовать эту магию…

– Нет, – сказал Олливан без капли убежденности. – Звезды, я сомневаюсь, что она даже может удерживать эту магию после того, как высасывает ее.

– Тогда почему она это делает? – сказал Лев.

Взгляд Олливана расфокусировался, брови сошлись вместе. Он обдумывал проблему, словно задачку по математике.

– Возможно, ей нравится этот вкус.

– Вкус?

– Вся суть этого заклинания в том, чтобы поглощать магию. Живые существа получают удовольствие от того, что для них естественно. Еда, сон, занятия любовью. А первоначальное заклинание Вайолет имитирует разум. Она жаждет разнообразия.

Кассия усмехнулась.

– Ты не знаешь, чего она хочет, и ты не знаешь, для чего ты на самом деле ее создал. Как нам найти ее, Олливан?

Он продолжал смотреть в пространство, погруженный в свои мысли.

– Олливан!

Тот моргнул и вышел из раздумий.

– Она собирается попробовать новые виды магии. Вероятно, это будет метаморф или телепат, потому что их кварталы граничат с Севером. Возможно, кукла и умеет передвигаться самостоятельно, но она все еще не на много крупнее крысы и, вероятно, не сильно быстрее, и ей, скорее всего, сложно найти жертву ночью. Если немного повезет… возможно, нам удастся поймать ее с поличным.

– Гениально, – сказал Лев, просияв от услышанного. – Поэтому мы разделимся. Половина из нас поедет в Камден, половина – в Уайтчепел.

Олливан долгое время молчал.

– Я не хочу никого из вас втягивать в это.

Сибелла фыркнула.

– Твои слова говорят одно, но лицо говорит другое. Тебе нужна наша помощь.

Олливан приподнял бровь.

– И ты предложишь мне ее?

Сибелла скрестила руки на груди и переступила с ноги на ногу.

– Если она нападает на людей из других фракций, это может иметь политические последствия. Став верховным чародеем, я хочу унаследовать стабильное общество.

Кассию было не одурачить. Олливан знал Сибеллу еще лучше, поэтому она не сомневалась, что он тоже все понял, но тем не менее ничего не сказал. Вместо этого он повернулся к своим друзьям.

– Вирджил?

Вирджил вздохнул и вновь принял печальный вид.

– Правда, что все это было ради мести Джасперу Хоуксу?

Олливан переступил с ноги на ногу.

– Что ты знаешь об этом? Серьезно, – он повернулся к Кассии: – Что они знают обо всем этом?