Мятежный дом

— Не за что вам извиняться, я все сделал с собой сам. У меня был выбор — и я выбрал. И благодарить тоже не за что. За убийство не благодарят. Я понимаю, для Баккарин это было важно — ее так мучили эти люди… Но у нас с вами была сделка.

— Есть за что. Ты вывел из-под удара Пауля и моего сына.

— Я бы это сделал, даже если бы никто не был под ударом. Для себя. Мне очень хотелось.

— Вот за то, что я поставил тебя в такое положение, когда тебе захотелось — прости.

— А это тоже не вы. Тут завелись такие порядки, которые вам самому противны, верно? И завел их этот человек. И за это я его убил.

— Завела их, для начала, покойная госпожа Джемма.

— Уже покойная?

— Да. Она сегодня утром вскрыла себе вены в монастыре, — увидев округлившиеся глаза Дика, Ройе пояснил:

— В буддийском монастыре Великого Мира.

— Какой все-таки слабой женщиной она оказалась, — Дик поёжился. — Нет, если бы за всем этим стояла она, то не покончила бы с собой…

Ройе нашел это соображение здравым.

— И еще я хочу попросить прощения за то, что, э-э-э… обращался с тобой, как с собакой.

— Ничего страшного. Во-первых, со мной многие обращались гораздо хуже, а во-вторых, вы так со всеми. Я не сержусь.

— А должен! — Ройе почему-то рассердился. — Или для тебя взрослый, который посылает ребенка устроить резню, выглядит нормально?!

— Мастер Ройе, — Дик встал и прошелся по комнате. — Я здесь с мая прошлого года по галактическому календарю, и до сих пор не понимаю, что у вас нормально, а что нет. То, как вы пилотов конвертируете — это нормально? Или Морихэй Лесан просто самый спятивший из синоби? Или он просто не считал меня ребенком, а вы считаете? Украсть сына у матери — это нормально? Заставить жену отречься от мужа — это нормально? Там, внизу, я понял, почему коммандер Сагара не хотел, чтобы я рос в Синдэне. А здесь… начали с того, что довели меня до ручки, а потом дали в руку меч и подвели жертву. Вы хотя бы спросили, хочу я быть вашим синоби или нет. И я согласился. По сравнению с теми, кто не спрашивал, вы очень даже нормальный.

— Сейчас Пауль зафиксирует на мониторе повышение сердцебиения, прибежит сюда и меня убьет, — невесело усмехнулся Ройе.

— Не прибежит, — буркнул Дик. — Я уже несколько раз такой сигнал подавал, когда был совсем один… Так что он мне просто вот это нацепил, — юноша оттянул рукав и показал простейший медицинский бот, браслет-инъектор. — Когда я завожусь, эта штука просто впрыскивает мне что-то, и я успокаиваюсь.

Ройе подумал, что надо бы у Пауля взять такую же штуку — только со стимулятором.

— Я просто не хочу, чтобы ты думал, будто мы все поголовно лицемеры вроде госпожи Джеммы или ее консорта, — сказал он.

— А то я среди наших этого добра не видал, — фыркнул Дик. — Они везде одинаковые. А хороших людей на Картаго я встретил, пожалуй, больше, чем плохих.

Ройе встал.

— У нас уйдет примерно неделя на то, чтобы здесь все утрясти. Потом Северин отправится в столицу, присягать тайсёгуну. За это время мы устроим тебе как бы побег и потихоньку переправим на навегу. Работы у тебя будет навалом — гемов из Салима мы будем переправлять сюда, чтобы задействовать в производстве и сельском хозяйстве. На правах наемной рабочей силы. Поскольку я сейчас главный кредитор дома Сога и все здесь принадлежит мне, ни у кого особенно не возникнет вопросов, где я беру этих гемов и на каких условиях отдаю их внаем, потому что условия диктую опять же я. Твоя часть работы состоять будет в том, чтобы объяснять этим ребятам, что и как… ну и крестить их. Пауль будет с тобой, присмотрит за твоим здоровьем. Согласен?

— А что, — кисло усмехнулся мальчик. — У меня есть варианты?

Ройе с удовлетворением отметил, что сдачу в руки тайсёгуна и идиотскую мученическую смерть парень в качестве варианта не рассматривает.

Следующие четыре дня Ройе даже не вспоминал о Суне, полностью погрузившись в дела. Собственность дома Сога, которую он затребовал по исполнительному листу, была обширна, крайне беспорядочно организована, а уж насколько разворована — раньше он только догадывался, а теперь ему предстояло это выяснить. И чем быстрее, тем лучше, потому что именно плантации, навеги, энергостанции и оружейные заводы Сога были самым надежным инструментом давления на местные кланы. Все они так или иначе экономически зависели от Дома Белой Ветви.

Организацию «побега» он возложил на Пауля и Северина — в экономике те понимали крайне мало, а представительские функции оставляли Огате сравнительно много свободного времени. К решению вопросов с собственностью Сога Ройе привлек Баккарин. Точнее, Карин Судзуки-Огата, принявшую свое настоящее имя. У него с самого начала было предчувствие, что женщина, сумевшая на чужой, враждебной планете с нуля поднять дело, справится — и это предчувствие его не обмануло.

На пятый день после переворота к нему в кабинет без стука вломился Дельгадо, который в последнее время был на подхвате у Торвальда, и без предисловий сказал:

— Дик сбежал.

— Что-то вы быстро, — Ройе даже не поднял головы от терминала. — Не спешите. Дайте Северину отъехать в столицу.