Мятежный дом

— Вы не поняли, — Дельгадо положил на терминал ладонь, — он сбежал. Без Пауля, без поддержки, без всего.

— Боже мой, — вырвалось у Карин. — Он что, спятил?

— Спасибо, Карин, именно это я и хотел сказать, — Ройе откинулся в кресле. Мелкий паршивец все-таки решил, что это будет чертовски благородно — сбежать самому, чтобы ни дом Сога, ни навегарес не отвечали за этот побег. Идиот самовлюбленный.

— Он не мог сделать этого один, — сказала Карин, и Ройе заметил в ее глазах тревогу. Совершенно понятную тревогу — юный Анибале, по ее словам, целые дни проводил с пленником, и она была не против. По ее мнению, общество юного Суны для любого другого подростка могло быть только полезным.

Но если Анибале помогал в побеге…

— Не мог, — согласился Дельгадо. — Вместе с ним бежали два ваших морлока, Скимитар и Фламберг.

— Идиот, — прошептал Ройе, сжимая кулаки. — Проклятый маленький идиот!

— Нет, он тут совершенно ни при чем, — холодно продолжал Дельгадо. — Третий морлок — кстати, тоже ваш, Дайто, — явился с повинной, как только они скрылись. По его словам, их обратил и научил устроить побег какой-то гем, юдан. Это, кажется, раб, ориентированный на сексуальное обслуживание…

— Пусть только попадется мне, — пробормотал Ройе, чувствуя, как весь его аболиционизм куда-то испаряется. — Я его, сукина сына, ориентирую снежных троллей через пролив переправлять. На спине.

— Вы хотите сами допросить Дайто?

— Еще бы, — Ройе встал. — Куда идти?

— Никуда. Он здесь, под дверью ждет. Я же сказал — сдался с повинной, сам. Процитировал при этом ту строчку из Послания, кажется, к ефесянам… Где рабы должны повиноваться со страхом и трепетом.

— Это точно не Дик, — сказала Баккарин.

— Да, — сказал Дельгадо. — Совсем на него не похоже. А похоже на попытку гасить огонь встречным палом.

Ройе открыл дверь и увидел своего морлока. Без всякого конвоя, смирно пришедшего к хозяину и смирно ждущего своей участи.

Жестом Ройе велел ему войти в кабинет. Едва войдя, тот немедленно совершил полный поклон и остался ожидать решения своей участи на коленях.

— Ты… — Ройе сплел пальцы за спиной, опираясь на стол. — Ты принял христианское крещение?

— Да, господин.

— Как давно?

— Сегодня, господин.

— Какое имя тебе дали?

— Осия, господин.

— Кто крестил?

— Тэнконин-сама. Ричард Суна. Как и предсказал Азур.

— Кто?

— Юдан по имени Азур, господин. Он предсказал, что придет Тэнконин и даст нам имена.

— Расскажи о нем все, что знаешь. Как можно подробнее.

Из рассказа Дайто-Осии выяснилось следующее: таинственный юдан появился в Шоране незадолго до Нового года, начал проповедовать и предсказывать появление Тэнконина — Идущего-по-небу. Проповедовал он христианское учение в его вполне традиционном формате, но утверждал, что он только предтеча, а настоящее упование гемов должно быть связано с появлением пришедшего с неба юноши, который будет творить чудеса и давать подлинные человеческие имена. Описание Тэнконина было в определенной степени образным и противоречивым — например, он должен быть и неописуемо красив, и, при желании, невзрачен, чтобы скрываться от своих врагов, да и красоту его можно разглядеть только просветленным взглядом. Но в описании характерных черт, по которым должно было узнать Тэнконина, имелись и реальные особые приметы: шрамы, выцарапанный на груди крест, виртуозное владение флордом. Прийти, по словам юдана, посланник Божий должен был с моря.

Поначалу морлоки относились к проповеди с великим скепсисом, тем более что среди гемов несколько раз вспыхивала ложная тревога, Тэнконин объявлялся то здесь, то там, но каждый раз Азур объявлял, что это не тот, и что подлинный Тэнконин явит такие знамения, в каких уже никак нельзя будет сомневаться.

И тут господин Ройе приволок с моря юношу, который показал великое мастерство во владении флордом, а на теле имел знаки, о которых говорил юдан.

Морлоки были не то чтобы потрясены — но изрядно заинтригованы. Одно только не совпадало: Азур утверждал, что Тэнконин принесет слово Божье, а гость господина Ройе не проявлял никакого желания миссионерствовать.

Юдану описали его внешность, и тот сообщил, что на сей раз Тэнконин, несомненно, явился, а не проповедует лишь потому, что время его не пришло и потому, что желает испробовать веру своих новых братьев на прочность. От свидания с Тэнконином Азур уклонялся, аргументируя это тем, что сначала должно быть знамение, и если поспешить — то можно все испортить. В любом случае, сказал он, нужно ждать Сэцубуна. Но чем бы ни кончилось дело в Сэцубун, наставлял Азур, Тэнконин окажется либо в темнице, либо в бегах, и вот тут-то его верным друзьям будет нужно его выручать.

И я, подумал Ройе, вот этими самыми руками знамение обеспечил. Ну не прекрасна ли эта жизнь, Эрлик ее побери?