Мятежный перевал

— Отправим завтра утром, — ответил Наги. — Ночь — плохое время для поездок в город.

— Он сказал — завтра утром, потому что ночью опасно, — сказал Рыжов по-русски. — Вот что, командир… Сдается мне, что кому-то из нас придется ночевать в этой палатке. Надо же присмотреть за ранеными. Ну, и вообще — мало ли…

— Надо, — согласился Кудрявцев. — Матвей, Никита, вы остаетесь с ранеными.

— Понятно, — ответил Барабанщиков. — Останемся, покараулим, прикроем вас с тылу, если что… Вот только смотаемся и прихватим нужный инструментарий и тотчас же вернемся.

Инструментарием Матвей назвал специальное спецназовское снаряжение: короткоствольный автомат, гранаты, еще кое-что… Все это находилось на площади, где разбивали палатку, под присмотром Королькова и Урывкова.

— Все готово, — доложил Корольков Кудрявцеву. — Я имею в виду палатку. Поставили родимую… Причем без всяких сюрпризов и хитростей. Ни тебе подложенной бомбы, ни прослушек. Кажется, даже ядовитую змею — и ту никто не подбросил. — Корольков усмехнулся.

— Вот и дивно. — Кудрявцев также усмехнулся. — Разбираем все наше добро, храним его при себе. В палатке ничего не оставлять. Матвей и Никита будут ночевать с ранеными, а вот мы…

— Где-нибудь в укромном закоулке, и при этом — как дельфины, — продолжил мысль командира Роман Мара. — То есть будем спать одним глазом и одним мозговым полушарием.

— Как и всегда, — дополнил слова товарища Александр Рыжов.

— Именно так, — подвел итог разговора Кудрявцев. — А то ведь как знать, что в головах у этих «каракалов»? А вдруг они захотят познакомиться с нами поближе? А пока пойдем-ка осмотрим легкораненых.

В сопровождении Наги они отыскали четверых легкораненых. Хотя их раны и впрямь не представляли угроз для жизни, но тем не менее и этих четверых лучше было при первой же возможности отправить в больницу. О чем Рыжов и сообщил Наги. На этот раз Наги лишь молча кивнул и ничего не сказал.

Рана Аббаса была осмотрена в последнюю очередь. Ничего страшного она собой не представляла, о чем Рыжов, как мог, и поведал Аббасу.

— Это хорошо, — сказал Аббас. — А то ведь в город я бы все равно не поехал. Не хочу я ехать в город!

— Это почему же? — спросил Рыжов.

— Некогда мне, — ответил Аббас. — Семья у меня. Да и здесь, на площади, дел хватает. Надо же бороться с «каракалами»!

Глава 16

Домой Аббас заскочил лишь на короткое время. Он умылся, переоделся, съел приготовленный женой ужин и тотчас же вновь куда-то засобирался.

— Ты куда? — спросила жена, глядя на Аббаса встревоженными глазами.

— Мне надо, — коротко и раздраженно ответил Аббас. — Я ненадолго…

— Ты ранен, — сказала жена, и в ее словах Аббас невольно уловил и тревогу, и отчаяние, и недоверие. — Для чего тебе куда-то идти, если ты ранен? Раненым полагается быть дома.

— Ничего, — нетерпеливо произнес Аббас. — Сегодня к нам из города приехали русские врачи. Они осмотрели мою рану и сказали, что она неопасна. Скоро заживет.

— А вдруг по нам опять будут ночью стрелять? — спросила жена. — А тебя нет дома… Кто нас будет спасать?

— Стрелять? — Аббас невольно усмехнулся. — Нет, сегодня по нам никто стрелять не будет… Не беспокойся. Я скоро. — И он, отстранив жену, шагнул за порог.

Безмолвная, непроглядная ночь царила в поселке. Сегодня не было ветра и не было слышно никаких звуков. Лишь где-то далеко, за самыми крайними строениями поселка, перекликались ночные птицы, но их перекличка необъяснимым образом не нарушала тишину, а наоборот — лишь подчеркивала ее и делала выразительнее. Аббас шел известной дорогой на северную окраину поселка. Там его должен был ждать человек, которого Аббас никогда не видел, да и не желал видеть. Для чего Аббасу было его видеть? Меньше видишь — меньше знаешь, меньше знаешь — больше покоя на душе.

Когда Аббас пришел на условленное место, незримого человека еще не было. Он точно знал, что его не было, он это чувствовал. Аббас сел на сухую, не успевшую еще остыть землю и стал ждать.

— Ты пришел? — наконец раздался из темноты голос.

— Я здесь, — ответил Аббас.

— Ты всегда приходишь вовремя, — одобрительно заметил голос. — Это хорошо. Эсвад Башир ценит пунктуальных людей. Жди от него заслуженной награды.

Аббас на это ничего не сказал, он молча ждал вопросов. И такие вопросы вскоре последовали.

— Что нового в поселке? — спросил голос.

— Много чего, — ответил Аббас. — Много раненых и убитых. Все они — солдаты. Сгорели грузовики с гуманитарной помощью. Все четыре.

— Полковник Хадид жив? — спросил голос.

— Жив и даже не ранен, — ответил Аббас. — А вот я ранен. В руку меня ночью ранило…

— Это хорошо, — заметил голос. — Значит, тебе больше будет доверия, и никто ни в чем тебя не заподозрит…

— Но ведь меня могли и убить, — сказал Аббас.

— Эсвад Башир наградит тебя за то, что ты рискуешь жизнью ради святого дела, — сказал голос. — Как в поселке отнеслись к ночному обстрелу твоего дома?

— Поверили, — усмехнулся Аббас. — И жители поверили, и полковник Хадид вместе с помощниками…

— Поверили во что?