МИФы

Проходить школу жизни — это то же самое, что остановиться в отеле, где не подают еду в номер.

К. Карсон

БЭМС!!!

— …уже здесь?! Мы уже здесь?! Мы уже здесь?! — причитал, срываясь на визг, Толк.

— Заткнись! — рявкнула на него Фризия.

— Но ведь мы уже здесь? — повторило похожее на собаку создание. Повернувшись, оно вопросительно посмотрело на меня огромными карими глазами.

— Угу, — ответил я. — Мы — здесь.

Я еще крепче прижал к груди И-Скакун, чтобы никто из моих спутников не заметил показаний на шкале, и поспешил засунуть его в поясной кошель.

Мои ученики принялись с любопытством разглядывать окружающую местность. Пейзаж не относился к числу тех, которые стоило непременно описать в письме домой. Я всегда считал Пент самым серым и захолустным местом во всей вселенной, но после того, как взялся за уроки магии — сначала вместе с Гаркином, а затем с Аазом, — пришел к выводу, что родился в относительно приличном краю.

По крайней мере не таком, как этот.

Мы стояли на вершине холма, с которого открывался вид на местность, чей отличительной особенностью являлось обилие камня и глины. Горячий ветер швырял в лицо целые пригоршни пыли, плотно забивая глаза и нос. Колючие растения упрямо цеплялись за склон холма, возвышавшегося между каких-то речушек, чье дно было буквально завалено грудами щебня. Пучки чахлого кустарника усеяны длинными, в палец, колючками, нисколько не радуя глаз на фоне огромных полей неустанно продуваемой ветром травы. Где-то внизу, у подножия холма, приглушенно журчал хиленький ручей, неся в неизвестном направлении воду, более напоминающую по цвету торфяную жижу, что нисколько не украшало убогий пейзаж.

Солнце висело над горизонтом, испуская бледно-рыжие лучи, как будто в надежде хотя бы немного оживить не блещущий особым разнообразием ландшафт.

В этом намерении оно нисколько не преуспело.

— Добро пожаловать на Печку! — объявил я. — Здесь мы проведем наше первое занятие.

— Ну и отстой! — прокомментировала Полони.

Мне захотелось сделать кислую мину и вяло возразить. По причине неожиданно свалившихся на меня дел минувшей ночью я практически не сомкнул глаз. Впрочем, реакция Полони слегка охладила мой преподавательский пыл. Моя бывшая ученица Маша всегда была благодарна за то время, которое мы провели вместе, и я привык ценить ее добросердечие, с которым она воспринимала наставничество, когда я не уходил от ответственности. Я на короткое мгновение задумался о том, почему так неохотно взялся за ее обучение и почему с такой готовностью ухватился за эту новую работенку, причем сейчас-то ведь дело приходится иметь не с одним учеником, а с шестью, да еще с такими разными темпераментами.

— Что мы здесь делаем? — полюбопытствовал Мелвин писклявым голоском. Этот пупс-верзила был с головы до пят упакован в одеяние светло-серой расцветки, которое лишь напоминало детские ползунки. Подошвы были крепкими и очень прочными; кроме того, как мне теперь стало видно, в одежке Мелвина имелись многочисленные отверстия, служившие ему карманами. На его практически безволосой голове красовалась миленькая шапочка.

— Терпеть не могу спать на открытом воздухе. Мы не могли бы вернуться обратно в трактир?

— Нет, — отрезал я. — Я хочу позаниматься с вами в полевых условиях. Только так вы почувствуете всю прелесть учебы.

Я сообщил моим ученикам, что им необходимо подготовиться к ночевке на свежем воздухе, не став при этом вдаваться в подробности. Извергини облачились в форменные футболки и короткие шорты: Фризия предпочла бледно-оранжевые цвета, Полони — светло-зеленые, а одежка Джинетты имела колер, который моя сведущая в подобных делах помощница Банни определила как «оттенок лимонного щербета». Коготки извергинь — и на руках, и на ногах — были аккуратно подстрижены и покрыты лаком в тон наряду. У каждой за спиной рюкзачок, тоже в тон.

Трутень, одетый в форму придворной гвардии Поссилтума — кожаная рубашка и надетый поверх нее нагрудный знак, — вскарабкался по склону холма к остальным, волоча за собой огромный тюк, который, наверное, весил столько же, сколько и он сам.

— Что это там у тебя? — поинтересовался я.

— Видите ли, сэр, — начал Трутень, пытаясь восстановить дыхание, — в армии нас всегда учили быть готовым к любой ситуации. Сержант Бой четко мне это внушил.

Я не хотел бы попасть в переделку, не имея под рукой того, что могло бы понадобиться для выполнения поставленной задачи.

— Все это рассчитано для проверки ваших магических умений, — с усмешкой заметила Джинетта.

— При всем моем почтении, мадам, моя магия носит более основательный характер, чем мне самому хотелось бы, — ответил Трутень, и его веснушчатые щеки покраснели то ли от усталости, то ли от смущения, то ли сразу по обеим причинам. — У меня иногда возникает потребность в поиске физических ответов. Думаю, вам следовало бы знать об этом. Вот увидите, в один прекрасный день всем придется положиться на меня.