Мифы и правда Кронштадтского мятежа. Матросская контрреволюция 1918–1921 гг.

Следует отметить оперативную и эффективную реакцию руководства РКП(б). Уже 25 февраля, через два дня после начала заводских забастовок, власти объявили в Петрограде военное положение. Спустя еще три дня, 28 февраля, в преддверии первых волнений в Кронштадте в Петрограде прошли массовые аресты активистов социалистических оппозиционных партий, которых использовали как заложников. Очень оперативно были приняты меры недопущения поддержки восставших матросов и петроградскими рабочими. В начале марта 1921 года в Петрограде резко увеличили нормы продовольственных пайков. Рабочим впервые за долгое время выдали мясо и другие дефицитные продукты. Грамотное сочетание жестких репрессий и некоторых послаблений помогло большевикам помешать распространению протестных «прокронштадтских» настроений в городах. Известный историк военно-морского флота М. А. Елизаров считает, что движение матросов в 1921 году было не «правым», как рисуют его в советской историографии. Идеология матросов всегда была более «левой», чем большевистская. А к 1921 году она стала и более демократической. После поражения Кронштадта режим большевиков окончательно консолидировался и стабилизировался. Кронштадтское восстание стало заключительным аккордом российской революции. Определенные требования кронштадтских матросов все же были выполнены. Так крестьяне получили право свободно хозяйствовать на своей земле, существенно снизилось и давление на них государства. А объявленная вскоре новая экономическая политика (НЭП) стала временным социальным компромиссом между народом и властью. Именно Кронштадт своей «критикой оружием» окончательно убедил РКП(б) принять программу НЭПа – то есть в значительной степени восстановления буржуазных отношений в экономике. Но сделать то же самое в политике – означало просто-напросто повернуть революцию вспять. В. И. Ленин по этому поводу говорил: «Как бы ни была вначале мала или невелика, как бы это сказать, передвижка власти, которую кронштадтские матросы и рабочие выдвинули, – они хотели поправить большевиков по части свободы торговли, – казалось бы, передвижка небольшая, как будто бы лозунги те же самые: «Советская власть», с небольшим изменением, или только исправленная, – а на самом деле беспартийные элементы служили здесь только подножкой, ступенькой, мостиком, по которому явились белогвардейцы. Это неизбежно политически». «Если бы товарищ Калинин тогда рассказал про НЭП, – писал позже один из участников восстания, – то, я осмелюсь утверждать, компромисс был бы найден и восстания не было бы».

Глава седьмая

Матросы-чекисты

В каждом правиле, как известно, всегда есть свои исключения. Так было и в матросской среде. Несмотря на всю бескомпромиссность и монолитность основной матросской массы, перебежчики на сторону власти среди матросов конечно же были. К 1921 году некоторая часть матросов, типа П. Е. Дыбенко, окончательно порвав с братвой, полностью переметнулась на сторону большевиков, причем не по идейным, а исключительно по конъюнктурным соображениям. При этом больше всего матросов-перебежчиков сосредоточилось в ВЧК.

Создание ВЧК было предопределено внутренней политикой большевиков. Если эсеры были традиционно сторонниками индивидуального террора, то большевики пошли намного дальше. Отринув террор индивидуальный, они сразу же перешли к террору классовому. Масштаб был несравним. 5 июля 1918 года на V Всероссийском съезде Советов Я. М. Свердлов призвал к «массовому террору», в условиях углубляющегося кризиса большевистской власти, который необходимо проводить против «контрреволюции» и «врагов советской власти». Съезд официально одобрил эту доктрину. Официально же красный террор был объявлен 5 сентября 1918 года постановлением Совнаркома и прекращен 6 ноября 1918 года. Однако в реальности массовые репрессии проводились в течение всей Гражданской войны по всей в России.

Довольно широко известна формулировка направленности деятельности карающих органов революционной власти, опубликованная в газете «Известия ВЦИК». Первый председатель Реввоентрибунала РСФСР К. Данишевский заявил: «Военные трибуналы не руководствуются и не должны руководствоваться никакими юридическими нормами. Это карающие органы, созданные в процессе напряженнейшей революционной борьбы».

Главным исполнителем массовых репрессий являлась созданная специально для этого Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности (ВЧК).

Но новую структуру надо было срочно укомплектовывать преданными и решительными кадрами. Разумеется, на начальном этапе этот вопрос без матросов решен быть просто не мог.