Мийол-странник

— На этом огне сгорает лишь тело. Дух, обитавший в нём, ушёл раньше. И прощаемся мы не с телом, но с духом. Однажды мудрец из далёкой страны, у которого правитель той страны просил раскрыть секрет вечного процветания, начертал: «Отец умер, сын умер, внук умер». Это вовсе не злая шутка и вполне согласуется с порядком вещей, ибо, когда сын умирает прежде отца и внук прежде сына — это великое горе и пресечение рода. Процветание же требует, чтобы старшие шли к богам прежде младших. Хитолору Ахтрешт Наус был старше нас, притом чуть ли не всех, взятых вместе. И он ушёл к богам. Но эта смерть всё равно несправедлива и преждевременна! Глядя на этот костёр, я ощущаю лишь досаду и злость: досаду на то, что даже магия оказалась бессильна отсрочить кончину одного из достойнейших людей, злость на самого себя, недостаточно сильного и мудрого, чтобы побороть привычную несправедливость смерти. Поэтому я обещаю стать много сильнее и мудрее, чем сейчас. Мне куда больше нравится другая формула: «Отец жив, сын жив, внук жив». Её и стану воплощать. Я, Ригар Резчик из Жабьего Дола, мастер дерева, кожи и кости, сказал!

— На этом огне сгорает лишь тело. Дух, обитавший в нём, ушёл раньше. И прощаемся мы не с телом, но с духом. Дедуля был забавный. И добрый. Я бы хотела, чтобы он жил дальше. Вот только от моих хотелок зависит далеко не всё. Я… думаю, мы все можем пообещать помнить его и встречать неприятности с таким же спокойствием, как дедуля. Я, В-васаре, с-сказала!

Мийол обнял сестру, привычно уткнувшуюся в плечо и беззвучно, крупно вздрагивающую. Обнял и принялся поглаживать.

Костёр гудел, выбрасывая вверх багровые языки и яркие искры.

Эшки дважды громко ухнула из темноты.

Вторя ей, Сука (которую и Васька сейчас не назвала бы Улыбакой) коротко и на удивление тонко проскулила. Завозилась, повертелась. Легла, вытянув лапы и положив на них обросшую роговыми пластинами голову. Разумные, кроме Мийола и его сестры — ну и Эшки, конечно же — потянулись к кораблю: спать.

«Обряд прошёл правильно. Хорошо прошёл, что уж там.

Вот только на душе всё одно погано…»

Странник 2: разгул цивилизации

Даже две трети от полной крейсерской скорости безымянной яхты превосходили скорость бега профессионального гонца примерно втрое. Но просторы Планетерры поистине огромны — до головокружения и озноба при попытке осознать эти расстояния; команда Мийола нашла тракт на Хорридон в четвёртый день второй недели первого месяца второго сезона, а добралась до этой промежуточной цели маршрута лишь к пятому дню третьей

недели. Преодолев за это время, по примерным подсчётам, подкреплённым сверкой с картами, более восьми миллионов шагов.

А ведь Хорридон, будучи одним из колониальных имперских портов, не являлся морским. Он стоял в устье Сальены, при её впадении в пресноводное озеро Колтиз; по прямой от него до ближайшего морского берега оставалось ещё дня три полёта… ну, или сутки — если лететь на полной крейсерской скорости строго по прямой, не опускаясь на грунт по ночам, как общим решением команды это делали при полёте вдоль тракта.

Восемь дней в воздухе. Восемь дней наблюдений с фордека, восемь дней перемен…

Фон Природной Силы неуклонно падал — и это влекло изменения на земле. Окольцованные мощными стенами городки сменились редкими поселениями, обнесёнными частоколами. Потом поселения пошли всё чаще и чаще. За границей диколесья, в жёлтой зоне, человеческие поселения и распаханные поля — уже не скованные частоколами — почти полностью вытеснили леса; а те сиротливо зеленеющие рощи, что всё-таки остались тут и там, носили явные следы человеческого вмешательства. Очевидные даже с высоты. В нормальных, привычных Мийолу и компании лесах деревья не растут по линейке. Тракт, вдоль которого летела яхта, сделался шире, движение по нему оживилось многократно. Да и в воздухе замелькал разнообразный транспорт — в основном мелкие летучие лодки, не имеющие ни палуб, ни нормальных навигационных приборов. Однако даже такой примитив двигался в разы быстрее, чем торговые караваны, и с успехом доставлял к многолюдным поселениям (скорее даже полноценным, пусть и небольшим, городам — каждый тысяч на полтораста народу и более) разные скоропортящиеся продукты.

С высоты всё это выглядело приятно и цивилизованно. С высоты… м-да.