Михаил Кликин. Сборник

Измученные ребята даже рассвет проспали, а ведь собирались встать затемно, чтобы к зорьке быть на воде. Однако, не вышло. К реке выехали, когда уже туман рассеялся. В лодку загрузились и отчалили, когда поднявшееся солнце начало ощутимо пригревать.

Впрочем, раннее время — оно для ловли на удочку хорошо, а щука и другой речной хищник могут в любое время кормиться — хоть в полдень, хоть в обед или под вечер. Тут главное — место правильно угадать, и нужную приманку подать — то ли воблерок, то ли блесенку, то ли чмокающий по воде поппер.

Пока Сашка грёб, выплывая за речной поворот к «яме», Валерка и Ромка налаживали спиннинги, а Марина снимала речные красоты — вот же: не побоялась дорогущую камеру на воду взять! Как выгребли за поворот — ахнули все: река разлилась вчетверо, правый берег поднялся косогором, по левому — высоченные замшелые ели выстроились. Красота, аж дыхание спирает!

Валерка не вытерпел, пульнул джиг на шестьдесят метров в середину омута, выждал, пока груз о дно стукнет, приподнял его, повёл «ступенькой». А вот Роман спиннинг отложил, включил эхолот.

— Ну-ка, поглядим, что тут вообще такое.

Сашке тоже интересно стало: место с детства знакомое, а чтобы вот так под воду заглянуть, все ямки и бровки здесь увидеть — это в первый раз. Он оставил вёсла, перешёл к Роману, вместе с ним над монитором склонился.

— Два метра и сразу свал. Дно, вроде бы, чистое.

Лодка медленно двигалась по течению, выбираясь на глубину. Валерка зацепился за что-то неподъёмное, оборвал леску, ругнулся. Марина к камере как прилипла — красиво же.

— Во, что-то есть, — азартно сказал Роман.

Серый экран зарябил, пискнул сигнализатор — почти сразу от линии дна поднялась длинная дуга — и исчезла.

— Щука?!

— Ну и здоровая!

В метре от правого борта лопнул воздушный пузырь, вода забурлила. Лодка вздрогнула, будто что-то ударилось о днище. Марина взвизгнула. Валерка выронил коробку с твистерами. А потом из тёмной воды на миг показалось нечто странное — то ли лапа, то ли коряга — и мазнуло по алюминиевому веслу так, что оно погнулось.

— Что за хрень?!

Лодка развернулась, буруны носом оставляя.

И всё затихло.

А секунд через тридцать в камышах на отмели затрещало что-то, заплескалось. Сашка выхватил из рук Марины камеру, навёл её на качающиеся заросли, в видоискатель не заглядывая.

— Это не щука.

— Бобёр?

— Не знаю.

Нечто большое и тяжёлое, оставаясь невидимым, ломилось через камыш к растущим на плоском берегу кустам, шлёпало по мелкой воде.

И выло.

Марина запросилась домой сразу. Сашка попытался её успокоить, но понял, что это бесполезно и махнул рукой. Но Роман и Валерка не отступались: не хотелось им бросать рыбалку. Конечно, вой в камышах напугал и их. Если бы сейчас было туманное утро или сумерки, они и сами уже гребли бы к берегу. Но светлым днём всё воспринималось иначе. И страх Марины вызывал у парней только усмешки.

— Ну, спугнули какую-нибудь выдру-переростка. А в кустах, может, и не она выла. Может, там другой зверь был, лось или кабан.

— А кабаны разве воют?

— Может и воют…

Марина, вроде бы, на уговоры поддалась. Но ненадолго. Через десять минут опять запросилась на берег, чуть не заплакала.

— Ладно, — решил Сашка. — Давайте назад…

Их высадили на месте, откуда они недавно отчаливали. Марина готова была пешком в деревню возвращаться, но потом всё же согласилась посидеть на берегу в компании Сашки, подождать товарищей.

— Через час вернёмся, — пообещал Валерка, страшно недовольный тем, что девушка испортила им всю рыбалку. — Посмотрим рельеф, чтобы завтра сразу облавливать, и вернёмся…

Уплыли.

Сашка костёр развёл, тосты и охотничьи колбаски на прутиках пожарил. Марина поспрашивала его, действительно ли это мог быть кабан или лось, успокоилась немного, плед из машины достала, легла загорать.

Час прошёл, а ребят всё не было.

Сашка не волновался, понимал, что они задержатся. Он и сам не удержался бы, покидал бы спиннинг. А если б ещё и ловиться чего стало — тогда в азарте не заметишь, как время бежит…

К концу третьего часа Сашка начал беспокоиться. Походил по берегу, посигналил из кабины «галлопера». Решил, что надо идти к «яме», смотреть, что там случилось — может, парни лодку прокололи? По берегу путь невелик — даже ближе, чем по воде: продрался через крапиву в низинке, пересёк полянку, зашёл в ельник — и уже на месте.

Короткая дорога за прошедшие годы длиннее не стала, но изменилась до неузнаваемости: низина превратилась в болото, на поляне вытянулась молодая поросль берёз, тропа в ельнике исчезла, забуреломилась.

Сашка и Марина вышли на берег, запыхавшись, — а прошли-то всего метров триста. Лодка была на воде — далеко, у самого конца «ямы». Спиннингистов в ней видно не было. Сашка почувствовал недоброе, по спине холодок побежал. Но Марину раньше времени пугать не стал — она и так тревожно поглядывала на кусты и камыш, где недавно треск и вой раздавались.

— Заснули, наверное, — сказал Сашка. — Ночь не спали, а тут солнышко пригревает, вода укачивает.

Он покричал, ребят вызывая. Потом стал раздеваться.

— Поплывёшь? — спросила Марина.

— Да.