Миллион за теорему!

– Краммер приходит на выручку! Он передаёт пять очков тяжелораненому. Карл Риган…

Её секундант запускает руку в глиняную сову:

Дано четыре числа…

– У-У-У-У! – хором взвыли «клетчатые» и «полосатые» болельщики. В одном кривом углу началась потасовка, в другом разгорелся математический диспут.

– Не-че-стно!!! – скандирует потолок. – Два балла долой!

– Продолжаю репортаж, – кричит Стас Гудман, стараясь в одиночку перекричать сразу всех крикунов. – Температура накаляется! «Клетки» жульничают! Но их настигает заслуженная кара: они потеряли не только очки, но и бойца! Уррр…

Бекки заткнула пальцами уши, пытаясь вникнуть в третье задание:

Дано четыре числа: 45, 67, 90, 1230.

Какой процент от суммы этих чисел составляет их среднее арифметическое?

– Вопрос понятен? Время!

Бекки схватилась за мел. Простенькая задачка, даже странно… Сначала нужно найти среднее арифметическое. То есть сложить все четыре числа (45 + 67 + 90 + + 1 230) и поделить сумму на четыре. А потом… Далее всё зависит от математической подкованности участника. Если его тошнит от одного слова «проценты», тогда, конечно, задача не имеет решения. Ну а если он нормальный отличник, то поделит среднее арифметическое на сумму чисел и результат умножит на сто. Просто, как в задачнике. Вот только…

Вот только пока он (она!) всё это будет в столбик вычислять, никакого песка в песочных часах не хватит!

А тут ещё Дон за окном дятлом стучит по стеклу, корчит ей рожи и показывает что-то на пальцах.

Бекки сощурилась, замерла… Ничего считать не нужно! Она уже «увидела» решение – простое и красивое. Карл Риган был прав, когда говорил, что решение может быть элегантным, то есть красивым. Как стихотворение…

– Двадцать пять процентов! – кричит она и на всякий случай повторяет, уже тише: – Двадцать пять.

Секундант сверился с ответом, остановил часы и приписал ей ещё одну кривую пятёрку.

– Минуточку… – расталкивая зрителей, к ним пролез розовощёкий очкарик с клетчатым шарфом, замотанным вокруг шеи так, словно у хозяина ангина. – Ему подсказали! Вон тот, в окне! Я видел!

– Я тоже видел, он ему карточку показал, а тот…

Вокруг засвистели. По Беккиной кривой пятёрке выстрелили сразу из двух рогаток. В ответ «полосатые» болельщики облили снайперов водой из помойного ведра. Назревал скандал.

– Он что, всё в уме за секунду сложил и поделил, да? Гений, да? – наступал Очкарик. – Пусть тогда назовёт это среднее арифметическое и сумму, раз он такой шустрый!

– Вы что, совсем?.. – Бекки хотела сказать «дураки», но одумалась. – Я ничего не складыва…л!

– Ну а я что говорил? – обрадовался Очкарик, обернувшись к своим.

Мартин Краммер поднял руку и тут же опустил её. Бекки подошла к своей доске:

– Ничего складывать не нужно, вот… Обозначим сумму этих четырёх чисел буквой S. Найдём среднее арифметическое, то есть разделим S на четыре:

А теперь поделим то, что получилось, на сумму (S) и умножим на сто – ну, чтобы найти проценты:

Сокращаем в числителе и знаменателе S и получаем двадцать пять процентов! Для любых четырёх чисел, не только для этих. Можете проверить!

Мартин кивнул, достал из глиняной совы ещё одну карточку и почти мгновенно записал результат.

– Ответ готов. Пять дополнительных очков раненым.

– И мои пять! – попросила Бекки и потянулась к сове. – У меня ведь есть время?

Мартин с Карлом делают ей знаки, но она не понимает. Вопросы такие простые…

«Клетчатый» секундант приподнимает сосуд с песком, пожимает плечами: времени в верхней колбе осталось на донышке…

Что больше: 75 % от 90 или 90 % от 75?

– Вопрос понятен? Время!

…Если бы у неё была одна целая минута! Или хотя бы 40 секунд… Она бы успела, сообразила, просто сосчитала! Проценты проходят в пятом (или в шестом?) классе, обычно быстренько записывают пропорцию:

90 составляет 100 %,

х составляет 75 %.

А потом умножают 90 на 75 и делят на 100.

Она никогда пропорцию не составляет, умножает и делит сразу, часто в уме. Но песка нет… Почти нет… А отказаться от этой дополнительной задачи, пропустить – уже поздно!

– Время истекло! – каркает над ухом «клетчатый».

Последняя песчинка исчезает в отверстии.

– Девяносто процентов от семидесяти пяти больше, – неуверенно говорит Бекки и оборачивается к своим.

Блондин морщится, Мартин смотрит себе под ноги, и даже «клетчатый» секундант растерянно моргает. Только Бард не понимает, что дела плохи, улыбается, как ни в чём не бывало.

– Минус два балла, – негромко говорит вражеский секундант и стирает десятку против её фамилии. – К сожалению… все дополнительные баллы израсходованы. Так что… Ничего не поделаешь…

Ему явно не по себе. Имена полуфиналистов известны всем, а этот парень, Арон, даже не из матшколы, и вообще не местный. Попасть в полуфинал, потом пройти в финал – и всё напрасно из-за какой-то глупой стычки!

– Эхма!.. – хлопает себя по коленям хозяин бара. – Доигрались, чёрт вас дери!