Милые детки

– Я знаю, – слегка раздраженно ответил констебль. – Но мы сможем проверить, какие машины сюда поворачивали с главной дороги, на перекрестке-то камера есть. Скоро получим информацию и начнем проверку.

На это уйдет слишком много времени. С каждой минутой шансы найти близнецов живыми уменьшаются.

– Сколько времени прошло с тех пор, как дети пропали?

Аткинсон посмотрел на часы, сверился с планшетом.

– Звонок в службу спасения поступил двадцать семь минут назад.

К тому же, подумала Харпер, Лорен понятия не имеет, как долго спала. Сколько всего прошло времени, неизвестно.

– Черт, на машине за это время можно на десятки миль уехать.

Аткинсон проводил ее к той самой скамейке, на которой заснула Лорен. Вокруг уже все обыскали и не нашли ничего, кроме мусора.

– Значит, здесь она сидела?

Аткинсон кивнул.

– Надо здесь все оцепить. Это место преступления.

Теперь никак не определить, в каком направлении увезли коляску, но возможных – всего три: вверх по течению реки Бишоп – в горы, вниз по течению – к кафе, или прочь от реки, по заросшей тропинке в сторону дороги. А вот уже оттуда, при наличии машины, можно было уехать куда угодно.

Харпер спустилась к реке, по пути делая фотографии земли и стараясь не наступать на видимые следы. Река в этом месте была широкая и мелкая – вода, мерцающая солнечными бликами, едва покрывала огромные камни на дне русла. Отрезок чуть ниже по течению, более глубокий и наполовину скрытый от солнца в тени деревьев, пользовался популярностью у байдарочников. Дальше река текла мимо кафе к старому мельничному пруду, а за ним начинался город, где русло разветвлялось на множество каналов. В другую сторону, вверх по течению, не было видно ничего, кроме густого леса. Пройти через этот лес можно было по тропинке вдоль реки – она вела через долину, окруженную холмами, к самому водохранилищу Нью-Риверби – пять или шесть миль пути. Водохранилище там появилось сравнительно недавно, незадолго до Первой мировой, а до этого на его месте веками стояла деревня Селвертон, некогда процветавшая, а ныне полностью затопленная.

– Мы ведь отправили офицеров проверить тропу вдоль реки?

– Да, босс. Несколько, в обоих направлениях.

Харпер взглянула на реку. Противоположный берег густо порос ежевичными кустами, здесь точно не пробраться, но вот чуть поодаль есть места, где пролезть вполне можно. Пожалуй, стоит обыскать и другой берег тоже.

Позади нее Аткинсон тихо произнес:

– Сержант, мать детей, она… вся на нервах.

– Естественно, она на нервах.

Харпер снова повернулась к воде, пробежалась взглядом по огромным камням, внимательно всмотрелась в затененные участки леса по обе стороны.

– Я имею в виду… положение об охране безопасности и здоровья… В общем, мне кажется, она представляет опасность.

– Для кого?

– Для себя. Для нас. Для кого угодно. Вы же ее видели в кафе. Я думаю, нам с ней может понадобиться помощь.

– Какая помощь?

– Медицинская. Просто на всякий случай. Ну, в смысле если с ее прошлым звонком разбирались психиатры…

Харпер вспомнила, как после того случая в больнице врачам пришлось накачать Лорен транквилизаторами. Аткинсон прав, неизвестно, что она может выкинуть. Харпер кивнула:

– Поступайте, как считаете нужным. Если есть необходимость, вызовите скорую – пусть будет наготове.

– Хорошо, босс.

Констебль развернулся и зашагал в сторону кафе, на ходу доставая рацию, чтобы вызвать медиков, и Харпер хотела было последовать за ним, но вдруг заметила что-то у самой кромки воды. Она окликнула Аткинсона:

– Дайте мне пакет для улик. Быстро!

На илистом берегу, обнажившемся из-за засухи, виднелись следы трех колес: два больших по краям, одно поменьше в середине. Точно такой след могла бы оставить трехколесная коляска, вроде той, что они искали. В колее, уводившей на мелководье, застрял грязный обрывок черной ткани. Харпер достала телефон и сделала несколько снимков, чтобы зафиксировать положение лоскута, а затем осторожно подцепила его ручкой и убрала в пакет. Она огляделась в поисках продолжения следов, но ничего не увидела. Здесь коляску закатили в воду, но было совершенно неясно, где ее выкатили обратно и выкатили ли вообще.

– Констебль! Нужно проверить реку. Я имею в виду саму реку, не только берег.

– Но здесь же мелко, босс. Мы бы увидели коляску.

– Просто вызовите водолаза, немедленно. Тут не везде мелко, смотрите.

В том месте, куда был направлен взгляд Харпер, река изгибалась, образуя в тени деревьев небольшую, но глубокую заводь. Дна здесь видно не было – глубины метра два, не меньше, уж коляска-то с легкостью поместится. А ведь река извилистая, таких заводей и дальше по течению должно быть полно. К тому же впадает она в глубокий мутный пруд, там и целые машины пропадали с концами.

Харпер на мгновение представилась тонущая коляска, двое пристегнутых младенцев, беспомощно вдыхающих воду в свои маленькие легкие. Но она немедленно отогнала эту мысль. Этого не было, так не могло случиться. В глубине души она знала, что этого не случилось, но довериться этому чувству, разбавленному неуверенностью и надеждой, не могла.