Читаем Минувших дней людские судьбы полностью

Минувших дней людские судьбы

1876–80-е годы. Когда А. В. Бари вернулся в Россию, судьба снова свела его с теми, с кем он когда-то учился в Цюрихе. О каждом из них и их деятельности можно написать самостоятельную книгу – все они были достойными представителями плеяды российских инженеров, оставившей заметный след в различных областях становления российской промышленности.

Высокий престиж инженерных профессий был связан с тем, что возможности приложения высококвалифицированного труда, особенно с середины XIX – начала XX веков, постоянно расширялись. Промышленность, транспорт и коммунальное хозяйство в России переживали огромные технологические изменения и остро нуждались в притоке инженерных кадров. Весьма примечательна в этом смысле история династии Кнорре. Судьбы отдельных ее представителей типичны для немцев, работавших в российской науке и технике. Но династию Кнорре необходимо признать особо выдающейся, поскольку она дала целую когорту крупных фигур российской инженерной мысли.

Династия Кнорре известна в России более 200 лет и насчитывает в настоящее время восемь только «российских» поколений. Потомки сохранили семейный архив, материалы которого позволяют высветить историю этой богатой талантами семьи российских немцев[126].

Судьбы некоторых из них оказались надолго и крепко связаны с Москвой. Яркой фигурой в среде московских инженеров был Евгений Карлович Кнорре (1848–1918), который несколько лет работал в «Строительной конторе инженера А. В. Бари», и на его жизненном пути были и триумфы, и неудачи.

В конце 1860-х – начале 1870-х гг. в Цюрихе одновременно с Александром Вениаминовичем Бари учились три брата Кнорре – Виктор, Карл и Евгений; три брата Шпейера – Владимир, Михаил и Георгий, а также еще один их николаевский товарищ – Константин Лембке. Все они в политехникуме получили солидное техническое образование. Цюрихский политехникум, как уже отмечалось, признавался в то время «первенствующей в Европе школой», дававшей своим выпускникам «не только основательное инженерно-научное образование, но и серьезную практическую подготовку». Но при возвращении в Россию по российскому законодательству того времени они были обязаны подтверждать свою инженерную квалификацию, сдав экзамены на диплом инженера-механика в ИМТУ или построить достойное инженерное сооружение. Таким образом они могли узаконить университетский статус своего инженерного образования.

Карл Христофорович Кнорре – директор Николаевской обсерватории (с 1821 по 1871 г.)

Евгений Карлович Кнорре – сын Карла Христофоровича

В целом ряде немецких семей инженерно-технические профессии стали традиционными. Уместным будет напомнить, что в конце XIX – начале XX веков лица немецкого происхождения, состоявшие в российском подданстве, составляли около 5 % студентов ИМТУ. Сегодня это учебное заведение именуется МГТУ имени Н. Э. Баумана. По иронии судьбы, Николай Эрнестович Бауман тоже был выходцем из немецкой семьи, хотя по профессии он был ветеринаром.

Возникшая в Цюрихе дружба и духовная близость бывших студентов сохранилась на долгие годы. Юношеская дружба со временем переросла и в родственные отношения, когда Владимир Константинович Шпейер женился на племяннице Евгения Карловича, Анне – дочери его старшего брата Александра. Сам Евгений Карлович женился на сестре Владимира Константиновича Шпейера, Елене. Их приятель Константин Лембке был женат на сестре Елены – Юлии Константиновне Шпейер.

К сожалению, не удалось обнаружить более подробных сведений о семействе Лембке. Некоторые сведения о родословной семьи Шпейер[127] содержатся в статье Г. Н. Ульяновой «Немцы-инженеры в Москве», опубликованной в сборнике докладов Международной научной конференции, посвященной 850-летию Москвы «Немцы Москвы: исторический вклад в культуру столицы». Этот сборник докладов подарил Мытищинскому историко-художественному музею правнук Евгения Карловича Кнорре – Евгений Федорович Лаш, посетивший музей в апреле 1999 г.

Михаил Константинович Шпейер – брат супруги Е. К. Кнорре (шурин)