Мёд и дёготь (СИ)

Но Белль просто неуловима. Вечно куда-то спешит и увиливает от разговоров по душам. Проглатывает с утра стакан чая, закусывает блинчиком и скрывается из кафе так быстро, словно овладела искусством телепортации.

«Сходим вечером в Нору, развеемся», - предлагает Руби поглощающей завтрак подруге. А Белль только взмахивает рукой: «Ох, Руби, не могу, мне потом ещё тащиться в ломбард! Жду-не дождусь, когда это всё закончится! Ты не представляешь, что там творится». Руби заинтересовано цокает языком, но Белль смотрит на часы и, не договорив, убегает в библиотеку. Хотя туда, по мнению Руби, можно было бы так не спешить.

В ломбарде, или лавке Голда, наплыв посетителей. Пожалуй, за последние два дня их перебывало здесь больше, чем за всю историю её существования. Почти две недели на стеклянной двери висела табличка «закрыто», и никто не решался зайти внутрь. Но три дня назад на городском совете Мери-Маргарет, самопровозглашённый мэр отрезанного от остального мира Сторибрука, приняла решение, которое устроило всех. Присутствующие сошлись на том, что экспонаты и товары, заполнявшие лавку, попали в руки Голда не по праву, а благодаря его магическим махинациям. И вещи следует вернуть их настоящим владельцам. Белль поручили контролировать процесс, чтобы, как выразилась Эмма, «создать видимость порядка и законности». Белль должна была не только помогать разыскивать тот или иной предмет, но и записывать, что это за предмет, кому он достаётся и каким образом оказался в коллекции Тёмного мага. Эмма позволила Белль «так и быть» вести учёт в тетради, пообещав собственноручно перенести данные в компьютерную базу. «Зачем?», - простонала Белль. «Это не бессмысленно, - непреклонно ответствовала спасительница. - Задача шерифа не только расследовать преступления, но и предотвращать их».

Ну, да, в чём-то Эмма была права, просто запустить горожан в наполненную магическими артефактами лавку означало подвергнуть их опасности, серьёзность которой нельзя преуменьшить. Поэтому уже третий день Белль приходилось то разыскивать в разорённых чулане и подсобке бронзовый колокольчик, серебряные столовые приборы, шарик со снегом, подстаканник с монограммой «РА» и многое другое, то стоять за прилавком и вносить в общую тетрадь информацию о желающих заполучить назад своё законное имущество. Большая часть предметов попала в коллекцию Тёмного благодаря сделкам, заключённым в Зачарованном Лесу. Вторая, чуть меньшая, была приобретена им у жителей Сторибрука во время действия проклятья. К ней же относились и вещи, отданные под залог, но так и не выкупленные.

- Я закладывал их, выкупал, снова закладывал — сотни раз, — делится воспоминаниями ворчун Лерой, воссоединившийся со своими похожими на серебряную луковицу часами, - Да на одни только проценты можно было бы скупить здесь половину товара. У Голда всегда были дикие проценты!

Белль отрывает взгляд от тетради, улыбается широкой искренней улыбкой, так не похожей на вечно кривую тонкую усмешку её мужа.

- Интересно тебя послушать, Лерой, но, боюсь тем, кто ждёт своей очереди, тоже есть, что мне сказать.

После Лероя к прилавку подходит женщина лет сорока с выщипанными в ниточку бровями.

- Миссис Голд, мне нужно моё обручальное кольцо… Это всё, что осталось от моего покойного мужа…

- Хорошо, миссис…

- Рэчелл.

- Итак, миссис Рэчелл, вы видели ваше кольцо в витрине или мне поискать…

- В витрине моего кольца нет, оно на вашем пальце, миссис Голд, — голос этой самой Рэчелл звучит слегка вызывающе. Или Белль это только кажется? Во всяком случае, она снимает с пальца кольцо и покорно отдаёт его посетительнице.

- Подождите, мне нужно записать… Ваше имя в Зачарованном Лесу?

- Госпожа Марта. Что ещё?

- Как кольцо перешло к мистеру Голду? - Белль задаёт этот вопрос чуть ли не сотый раз за день, и ей уже не больно. Наверное, оттого, что в той, прежней жизни, она никогда его Голдом не называла, и можно представить, что речь идёт о ком-то постороннем.

- Я отдала его в заклад. Знаете, Румпельштильцхен всегда забирал у людей самое дорогое.