Мир всем

Обратно из комендатуры ограбленные шли вместе. Михаил рассказывал ей об особенностях размножения насекомых, а она читала ему свои стихи и думала, что если бы не бандит Шапито, то она никогда бы не увидела солнечную улыбку Михаила Ильича и не заглянула бы в его глаза с частой россыпью золотистых искорок. В тот день она поняла, что любовь — самая вольная стихия на свете, не зависимая ни от бедности, ни от богатства, ни от времени года, ни от войны и мира, — она существует вне законов природы, но может обрести явь от беглого взгляда или от соприкосновения рук, лёгких, как крылья мотылька.

Антонина

Я шла домой уставшая, словно сутки отстояла на перекрёстке во время передислокации дивизий, когда машины идут сплошным потоком, не оставляя времени даже на глоток воды, не говоря уже о коротком отдыхе. Так происходило в июле сорок четвёртого, когда жара достигала тридцати трёх градусов и палящее солнце выжигало глаза и обмётывало губы сухой кровавой коркой. Пыль стояла столбом, и прохладный Ленинград казался недосягаемым миражом с далёкой звезды.

Несмотря на два трудных разговора с Елизаветой Владимировной и Валей, в душе гнездилось чувство удовлетворения. Если у них склеится дружба, то двумя одиночествами в мире станет меньше и Валя перестанет смотреть на меня затравленным волчонком в ожидании очередного удара судьбы. Да и Елизавета Владимировна должна знать, что кому-то нужна. Если вдуматься, то, решив свести их вместе, я сделала доброе дело.

Чтобы успокоить нервы, я прошла мимо своего дома и дошла до набережной Невы, жадно вдыхая свежий речной бриз. На противоположном берегу золотыми мазками отсвечивал купол Исаакиевского собора. Справа от меня вздымались вверх краны судостроительной верфи. Слева полукруглыми опорами ферм нависал над водой мост Лейтенанта Шмидта. Стройные пропорции особняков набережной Красного флота[4] чёткой линией крыш подчёркивали грифельную серость неба в богатом убранстве серебристых облаков.

Я провела ладонью по шершавому граниту парапета на набережной. Сколько раз на фронте я мечтала, как вернусь сюда и встану лицом к Неве, чтобы рассказать ей, что она течёт по самому красивому городу на планете Земля. Хотя у каждого человека есть свой самый красивый город или деревня, мой только здесь и нигде больше.

Порыв ветра натянул пузырём потрёпанный красный флаг на барже, пришвартованной вплотную к берегу. Поёживаясь от холода, я вскользь подумала, что у меня нет ни осеннего, ни зимнего пальто, а только шинель и шапка-ушанка, но отмахнулась от мысли как от несущественной, настолько прекрасен был вид Невы со свинцово-тёмной водой, зажатой в массивное гранитное русло.

Я гуляла по набережной, пока окончательно не продрогла, но дома вместо чашки горячего чая меня ожидала Рая.

Она сидела на табуретке под вешалкой и при моём появлении вскочила:

— Антонина Сергеевна, как хорошо, что вы пришли! Говорят, на Московский вокзал пришёл эшелон из Сибири. С кошками! Представляете, с кошками! Привезли и выпустили. Пойдёмте скорее, пока коты не разбежались по всему городу.

От возбуждения Рая едва не подпрыгивала.

— Кошка? Кто сказал «кошка»? — Дверь комнаты Гали с треском открылась, и она вылетела оттуда в расстёгнутом халате, из-под которого торчала ярко-розовая комбинация.

— Что, у нас будет кошечка? — протяжно охнула красотка Алексеева с тарелкой каши в руках. — Чудесно! Я обожаю кошечек. Только надо посмотреть, чтоб она была не блохастая.

— Сама ты блохастая, — рявкнула Галя, — нас скоро крысы живьём сожрут, а ей блохастая не нравится.

— Товарищи, товарищи, — я подняла вверх руки, призывая к молчанию, — давайте сначала послушаем Раю.

— А что тут слушать? Надо собираться и бечь на вокзал. Может ещё не всех кошек разобрали. — Галя юркнула к себе и прокричала сквозь полуоткрытую дверь: — Я сейчас соберусь, я живо! Не уходите без меня!

Гвалт в коридоре выманил из берлоги Олега Игнатьевича. В костюме с галстуком и кепочке он неспешно шагнул нам навстречу:

— Дамы, кажется, вы собрались за кошкой? Я с вами. В качестве мужской силы.

— Сумку, сумку возьмите, — высунулся из своей комнаты Виктор Крутов, — моя-то хозяйка с мальчишками в кино ушла, а то бы они тоже подсобили.

Я подумала, что для полного дурдома нам не хватало только Маши с мальчишками, уж они бы точно украсили собой нашу разношёрстную гоп-компанию по отлову кошек.

Даже в таком большом городе, как Ленинград, слухи могут разноситься с быстротой реактивного снаряда из «Катюши». Около вокзала мы застали толпу людей, которые хаотично циркулировали перед входом, напряжённо переспрашивая друг друга:

— Кто последний за кошками? Вы не знаете, где кошек продают и почём?

— Куда становиться в очередь? Жена приказала без кота не возвращаться! — весело выкрикнул какой-то мужчина в шляпе, и ему тотчас вразнобой откликнулось несколько голосов:

— Сами ищем.