Мишааль

Киваю головой, нечего орать и терять энергию. Мой противник тоже подтверждает свою готовность и обращается к своему господину с длинной речью, где обещает кровью смыть оскорбление. Правда, не уточняет, чьей кровью, будем надеяться, что смоет он его своей. Билал оборачивается к своим коллегам и, размахивая руками, просит поддержки. Он что, на Олимпийских играх и собирается прыгать в высоту, как Ласицкене? Глупый ты, Билал, надо было читать «Кусок мяса», где старый боксер к концу раунда смещался в свой угол, чтобы получить на несколько секунд больше отдыха. Правда, это ему не помогло.

— Начали!

Голос Зияда прозвучал, как выстрел. В ту же секунду Билал устремился на меня с вытянутым в руке кинжалом. Сделав короткий шаг влево, пропускаю его. Парень тормозит и снова кидается на меня, размахивая кинжалом. Отскакиваю в сторону и назад, кинжал в моей руке висит вдоль тела, согнутая в локте рука быстро устает, пока что надо экономить силы. Несколько раз уворачиваюсь от протыкающего удара, по-прежнему не нападая. Лицо Билала выражает обескураженность, парень просто не понимает, как мне удается уходить в сторону от его ударов. Я же прекрасно вижу его движение, обращая внимание прежде всего на плечо и на ступни: эти части тела начинают движение первым, лишь потом следует движение руки. Чуть больше минуты, и дыхание Билала становится тяжелее: попробуйте подвигаться рывками в сорокоградусную жару, да еще с тяжелым кинжалом в вытянутой руке.

Теперь я уже вижу, что как минимум на равных бой выдержу, могу и победить, если постараюсь. Но мне не хочется его убивать, этот парень мне не причинил вреда. В очередной раз Билал бросается в атаку: то, что его движения немного замедлились, замечают и охранники, которые наперебой кричат ему не кидаться сломя голову, беречь силы.

Билал вспотел, несколько прядей волос прилипли ко лбу. Когда он в очередной раз провалился мимо меня, промахнувшись, я легонько кольнул его в бок: рубашка окрасилась кровью, появилось пятно размером с ладонь. Парень уже дышит тяжело, грудь бурно вздымается: это только в фильмах рыцари дерутся мечами по полчаса, в реальной жизни бой — это несколько ударов, или несколько минут, если один из противников очень ловкий и быстрый.

— Дочь потаскухи, ты будешь драться или будешь бегать? — хрипло выкрикивает Билал, понимая, что через минуту его можно будет взять голыми руками.

А вот это, парень, ты зря, ты не спал с моей матерью и не заставал ее за непотребным поведением. Я не виноват, что ты решил убить меня, чтобы потешить самолюбие хозяина, я даже готов принять твой выбор, но оскорблять мою бедную мать, которая там, далеко в России, наверное, сходит с ума — это перебор. Но я не буду кидаться на тебя сломя голову, в этот раз я играю черными фигурами.

Поняв, что своими выкриками он не выведет меня из себя, Билал как бешеный кинулся на меня, тесня назад, не давая уйти в сторону. У него или открылось второе дыхание, или был бешеный выброс адреналина: пару раз лезвие просвистело в паре сантиметров от меня, один раз он даже зацепил рукав спортивной куртки, вызвав довольный рев со стороны охранников. Но любой интенсивный порыв быстро изматывает, и сейчас парень продолжал вяло махать клинком чисто волевых. Убедившись, что отступать мне практически некуда (в паре метров на стульях удобно расположились двое зрителей королевской крови), я перехватил руку Билала и воткнул ему свой кинжал в бедро. Клинок вошел до половины, мгновенно потекла кровь: крики затихли, зрители не могли поверить своим глазам. Отступающая, избегающая схватки девушка, легко перехватив руку парня, спокойно вонзила ему кинжал в бедро.

— Ты сдаешься? — громко и отчётливо спросил я в наступившей тишине.

«Сдаюсь», — было написано в его глазах, но услышав разъярённый крик Абдел-Азиза, требующий немедленно покончить с этой сучкой, парень дернулся вырваться. Я оттолкнул его и отскочил на шаг назад. Билал с усилием поднял кинжал и, сделав движение мне навстречу, завалился набок, окрашивая траву кровью.

Секундное оцепенение прошло: разворачиваясь, я метнулся к принцам и выброшенной вперед рукой с кинжалом поймал движение начавшего подниматься со стула Абдул-Азиза. Двадцати сантиметровое отточенное лезвие по самую рукоять вошло в брюхо ненавистного мне принца, поймав его на противоходе.

— Первый готов, второму приготовиться, — злобно оскалившись, успел сказать я, прежде чем небо обрушилось мне на голову и померк свет в глазах.

Глава 13

Я убью вас всех